В Каире в субботу прошел «Саммит мира». Нам нем собрались главы МИД и политики из почти 30 стран Европы, Африки и Ближнего Востока. При этом на встрече не было представителей Израиля и США. Принять совместное заявление по итогам саммита его участники не смогли. Источники газеты The New York Times утверждают, что европейские лидеры прибыли в Каир, заранее зная, что не смогут подписать проект декларации, в которой не упоминается право Израиля на защиту от ХАМАС.
Тем временем Египет в выходные открыл КПП «Рафах» на границе с сектором Газа. Туда, как передают информагентства, въехали 39 грузовиков с гуманитарной помощью. В ООН при этом говорят, что для удовлетворения потребностей всех людей, которые не могут покинуть Газу, нужно не менее 100 грузовиков в день.
Директор украинского Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос объяснил в эфире Настоящего Времени, почему Египет и другие арабские страны не спешат открывать границы для жителей сектора Газа.
Your browser doesn’t support HTML5
Почему Египет и другие арабские страны не принимают беженцев из Газы – объясняет Игорь Семиволос
– Израиль стал призывать жителей Газы покинуть сектор еще в начале прошлой недели. Почему мы не видим потока беженцев из сектора Газа по направлению в Египет?
– Во-первых, Египет не открывает границу – это очевидно. Но это соображение кажется странным только на первый взгляд. Нужно понимать, что палестинцы в самом секторе не хотят покидать эту территорию, помня о тех событиях, которые происходили в 1948 году и в последующие годы, когда сам факт оставления этой территории означает, что эту территорию берет под контроль Израиль и в течение некоторого времени там появляются еврейские поселения. Это ключевой аргумент, который на самом деле является причиной, почему палестинцы не хотят покидать территорию сектора Газа.
– Объясните, как это работает? В среднем в секторе Газа у каждой женщины есть трое детей, 80 процентов этого населения живут за счет гуманитарной помощи. И как раз большая часть – это женщины и дети. Можете объяснить, почему женщины и дети в момент, когда Израиль ведет операцию в секторе Газа, не хотят оттуда уходить?
– Потому что назад они не вернутся – их не пустят. Это же очевидные вещи. В том же самом секторе Газа до 2005 года находились еврейские поселения. Они вышли вместе с войсками. Но тем не менее существует исторический нарратив о том, что раньше во времена эпохи еврейского царства там находились еврейские поселения. Этот нарратив, так или иначе, подтолкнет часть еврейских правых радикалов прийти и занять эти территории. Территории, которые будут зачищены от палестинцев. В этой ситуации неважно, как это мы представляем.
– Сектор Газа – это в некотором смысле изолированная территория, но люди продолжают там жить, несмотря на все неудобства, которые там есть, связанные с тем, что со всех сторон стена?
– Люди привыкают ко всему, в том числе и к таким условиям. Да, это ужасная история. Крайне сложно жить там. Но у них нет особого выбора и особых возможностей кроме тех, которые они имеют сейчас.
– Если говорить про Египет, вроде бы есть информация о том, что там могут быть созданы какие-то палестинские поселения. Возможно ли это в действительности?
– Есть большая проблема с Синаем, поскольку он плохо контролируется Египтом. На Синае действуют контрабандисты, и появление на Синае еще и палестинских лагерей, которые, как вы понимаете, потом никуда не денутся – они будут находиться там, потому что дальше начнутся проволочки, дальше начнутся всевозможные условия, включатся вопросы безопасности, включится израильское законодательство и так далее. В результате эти территории будут в лучшем случае пустыми. Там не будет никого.
Для Египта это катастрофа с точки зрения вопросов безопасности внутри страны, потому что это вызовет очень серьезные внутриполитические волнения, обвинения в предательстве интересов палестинского народа и так далее. Ас-Сиси не хочет брать на себя такие риски.
– Я знаю, что, например, в Ливане палестинским беженцам запрещено покупать недвижимость. Более того, там статус беженца передается по наследству, их становится только больше. Почему вообще арабские страны – в данном случае я говорю про Ливан – не принимают беженцев из другого арабского региона и не готовы помогать этим людям документами, гражданством, работой?
– Единственная страна, которая дала палестинцам гражданство, – это Иордания. И только по причине того, что Иордания в 1948 году аннексировала палестинские территории и другого выхода у них не было. Но все другие страны ощущают, что палестинцы не растворяются в арабском море, они продолжают оставаться отдельной группой. Поэтому это постоянное ощущение того, что вы получите дополнительных граждан, имеющих другую лояльность, во многом сдерживает руководителей этих стран.
– Что это значит? Они нелояльны странам, в которые они приезжают?
– Они в первую очередь палестинцы, и они будут продолжать ими оставаться.
– Сейчас есть много опасений в украинском обществе – я понимаю, что это странное сравнение, но тем не менее – что люди, уехавшие в Европу из Украины из-за войны, в Украину уже не вернутся. А здесь так не работает?
– Нет, здесь так не работает. Здесь существуют еще и хамулы, и достаточно сложная система родственных отношений, и общая травма, которая формирует представления этих людей о своей нации. В Украине это в какой-то степени работает, потому что где бы ни находились украинцы, даже продолжая жить в какой-то другой стране, в значительной степени они все равно сохраняют связь с родиной и представление о себе как об украинцах. Украинцы же тоже особо сильно не растворились в мире. Было огромное количество различных волн из Украины, но они же сохранились как сообщество во многих странах.