В России на законодательном уровне хотят запретить "пропаганду чайлдфри". 25 сентября в Госдуму внесли два соответствующих законопроекта, а 17 октября их приняли в первом чтении. Это уже третья попытка за последние два года признать "пропаганду осознанного отказа от деторождения" вне закона в России.
Мы поговорили с читательницами и читателями Настоящего Времени, которые отказались иметь детей, о том, как они пришли к этому решению и как к нему отнеслись в их семье и окружении.
Внесенные в российскую Госдуму законопроекты представляют собой целый ряд запретительных мер. Первый документ запрещает "пропаганду осознанного отказа от деторождения" в интернете, СМИ, кино и рекламе, а также в присутствии несовершеннолетних. Второй законопроект предлагает ввести штрафы за "пропаганду отказа от деторождения": от 50 тысяч до 400 тысяч рублей для физических лиц, от 100 тысяч до 800 тысяч для должностных лиц, от 800 тысяч до пяти миллионов рублей для юридических лиц.
Эксперты опасаются, что законы будут использоваться выборочно в качестве репрессивной меры, так как пока в них нет четкого определения, что именно является "пропагандой отказа от деторождения". "Если законопроекты будут приняты, как есть сейчас, то каждое высказывание будет субъективно оцениваться правоприменителем на предмет того, "пропаганда" ли это "отказа от деторождения" или нет. То есть вполне возможно, что фраза "как можно рожать, когда в России такая бедность" может быть расценена как пропаганда отказа от деторождения", – размышляет юристка Дарьяна Грязнова.
"Государство пытается нажиться на моей беде"
Читательница Настоящего Времени из Подмосковья Анастасия всю жизнь мечтала о детях, но из-за генетического заболевания ей пришлось отказаться от этой мысли. Сейчас ей 43 года, диагноз поставили больше 20 лет назад.
"Я не хочу, чтобы у меня родился ребенок с инвалидностью, – объясняет собеседница. – Хотя я уже давно нахожусь в ремиссии, у меня все-таки может случиться приступ, и тогда я не смогу ухаживать за ребенком. Не смогу поднять его на ноги, воспитать, потому что в такие периоды сама бываю нетрудоспособна".
Анастасия никогда не сталкивалась с давлением со стороны родителей. Она убеждена, что причиной тому – их собственный опыт: они знают, как тяжело воспитывать ребенка с врожденным заболеванием.
Но вот бывший муж Анастасию не поддержал. Он хотел детей и даже предлагал жене бросить пить лекарства, чтобы забеременеть. Дело в том, что врачи утверждают: терапия, которую принимает Анастасия, может негативно сказаться на развитии ребенка. "Я наотрез отказалась, потому что понимала, что [беременность] – это непосильное для меня бремя", – вспоминает женщина.
Ее очень тревожит то, что происходит сейчас в России. Особенно пугает предложение депутата Госдумы Андрея Гурулева, который хочет вернуть в стране налог на бездетность. "Я ведь тоже попадаю под эту статью. Получается, государство пытается нажиться на моей беде. Мне от этого неприятно. Это боль, с которой я живу уже больше 20 лет", – говорит Анастасия.
Чайлдфри по экономическим причинам
30-летняя Дарья пока не приняла окончательного решения о том, хочет ли она иметь детей, но инициативы российских властей ее тоже настораживают. Сейчас она живет на две страны – Россию и Грузию.
Для Дарьи отказ от деторождения связан в первую очередь с финансовым аспектом: "Я вот недавно ходила к гинекологу. Она меня посмотрела и говорит: все нормально, можете рожать. А я так подумала: и правда ведь 30 лет, можно и о детях уже задуматься. Подсчитала свой бюджет и поняла, что не потяну сейчас ребенка. Одной зарплаты мне иногда не хватает, даже чтобы полностью закрыть все свои потребности – например, на какие-то развлечения, путешествия приходится подкопить сначала. А дети – это же совсем другой уровень затрат".
Сегодня в России экономический аспект, в частности, бедность семей, – действительно одна из главных причин низкой рождаемости. Основная часть домохозяйств, находящихся за чертой бедности, – это именно семьи с детьми. В 2022 году, по данным Росстата, доля малоимущих среди семей с детьми составила 75,8%. Это означает, что только одна из четырех семей с детьми не испытывала финансовых трудностей.
При этом независимые исследователи утверждали, что из общей статистики пропали как минимум 3 миллиона малоимущих, так что реальная картина может выглядеть еще хуже.
Но наличие детей в семье, особенно трех и более детей, уже давно было одним из самых значимых факторов бедности. Доля малоимущих среди семей с детьми, по официальным данным, в России держится примерно на одном уровне еще с 2013 года.
Отказ от детей как реакция на насилие
Бедность – не единственный сдерживающий фактор. По данным исследования НИУ ВШЭ "Репродуктивные намерения россиян в 2022—2023 годах", большинство россиян не хотят заводить детей из-за сложной политической и экономической ситуации в стране, войны в Украине, непростых отношений с партнером и по физиологическим причинам.
38-летняя Полина от рождения детей отказалась не сразу. Она выросла в Нижнем Новгороде в полной интеллигентной семье: мама сначала играла в драматическом театре, а потом работала там администратором, отец был режиссером документального кино. Полина была поздним и долгожданным ребенком, видела теплое отношение родителей друг к другу, поэтому уже с детства понимала, что тоже хочет стать матерью.
Потом семья резко обеднела, и Полине в 12 лет пришлось начать работать, чтобы собрать себя в школу. "На примере родителей я видела, что они не могут ничего мне дать финансово. Мы тогда очень нище жили. Вплоть до голода, – вспоминает собеседница Настоящего Времени. – В 12 лет я себя уже мыслила очень семейным человеком, который хочет однажды завести детей, но при этом понимала, что мне нужно развиваться, учиться, поступать в университет, потому что я не могу позволить себе относиться так безалаберно к своей жизни, как мои родители".
В 24 года Полина в первый раз вышла замуж. С будущим мужем она познакомилась в университете. Он был научным сотрудником, а Полина тогда только начинала свою карьеру в IT. Денег молодоженам едва хватало на жизнь, поэтому вопрос о рождении детей даже не ставился. Через год муж Полину бросил, уехав в Москву на заработки.
"Тогда у меня была такая мысль: возможно, если я еще найду достойного мужчину, у меня будут дети", – говорит женщина. Через четыре года она снова вышла замуж, но о детях опять речи не шло. Отношения оказались абьюзивными: муж постоянно устраивал Полине ночные разборки, а однажды попытался ее изнасиловать, будучи пьяным. Этот опыт вместе с уже пережитыми в прошлом изнасилованиями сильно повлиял на желание иметь детей, говорит Полина. Но выяснила она это только спустя годы во время сессии у психиатра.
Сейчас Полина уже больше двух лет живет в Канаде, у нее здоровые отношения, хорошая работа, и в целом она довольна своей жизнью. Хотя иногда, признается Полина, у нее проскальзывают мысли: а что, если муж все-таки захочет детей, как сложится их жизнь дальше? Родители Полины давно умерли, родители мужа напрямую вопросов о внуках не задают, но, по словам собеседницы, "видно, что все-таки расстраиваются".
Чайлдфри как взвешенный выбор
Максим с Татьяной тоже уже около двух лет не живут в России. Сейчас им 41 и 33 года соответственно, а обосновались они пока в Черногории.
С самого начала отношений они нейтрально относились к детям. Если об этом заходила речь в разговоре, говорили, что, возможно, когда-нибудь и задумаются о пополнении семьи, но, скорее всего, возьмут ребенка из детского дома.
"Примерно через год совместной жизни начался такой период, когда вдруг из каждого утюга начали пропагандировать деторождение. А потом еще и по "правительственной линии" пошла волна – мол, запретить аборты, заставить рожать, а финансовая ситуация при этом ухудшается практически во всем мире", – рассказывает Максим.
В то же время общие знакомые пары начали заводить детей. Тогда Максим с Татьяной решили подойти к вопросу с практической точки зрения: нарисовали весы. На одной чаше указали, что их привлекает в идее завести ребенка, на второй – что отталкивает.
"На чаше "за рождение" было умиление, ощущение "не напрасно прожили жизнь", "будет кому стакан воды в старости подать", продолжение рода, – говорит Максим. – На чаше "против рождения" – физическое и ментальное здоровье родителей, особенно матери, возможность неизлечимой болезни у ребенка, переходный возраст, когда я буду уже предпенсионного возраста: нет гарантий, что он "принесет воды" в старости, а не отравит мышьяком в погоне за квадратные метры. В общем, посмотрели мы на все это и поняли, что мы точно чайлдфри. Но не фанатичные, никому свою точку зрения не навязываем".
Замершая беременность и тяжелый развод родителей
45-летняя Татьяна тоже давно поняла, что не хочет иметь детей, но называть себя чайлдфри стала недавно. Она родилась в Красноярске, потом долго жила в Петербурге, а последние 14 лет живет в Турции.
Татьяна выросла с матерью. Ее родители развелись, когда ей не было и пяти лет. "Мать посвятила нам с сестрой свою жизнь. И это не было легко. Отец в моей жизни присутствовал, скажем так, лишь юридически. Физически он рядом не находился, никак не помогал, не поддерживал", – делится собеседница.
Она уверена, что этот опыт и повлиял на ее решение отказаться от детей, потому что уже в детстве она знала, что не хочет становиться матерью. С возрастом это чувство только усиливалось.
В 22 года Татьяна впервые четко проговорила для себя эту мысль: "Помню, это было лето. Я только закончила институт. Уже работала. И вдруг поняла, что если следовать представлениям нашего общества о том, как должна складываться жизнь, то лет через пять я должна буду задуматься о рождении детей. И от этих мыслей я погрузилась в состояние, похожее на панику. Поняла, что детей не хочу. Не хочу этой огромной ответственности за маленького человека, который придет в этот мир".
Но окончательно решение о том, что у нее не будет детей, Татьяна приняла позже. Когда ей было 33 года и она уже была замужем за своим нынешним мужем-турком, она забеременела. Но развитие плода замерло, нужно было делать аборт.
"Больше беременностей не было. Стало понятно, что в нашем случае надо прибегать к ЭКО. Мой муж сказал, что решение прежде всего должно быть за мной, так как в случае с ЭКО именно мой организм будет подвергаться определенным медицинским манипуляциям. Он был готов поддержать любое мое решение. Мое решение было отрицательным. Прошло уже много лет, и мы абсолютно счастливы", – делится Татьяна.
Чайлдфри как признание, "что есть другой путь"
Мария тоже еще с детства знала, что не хочет становиться матерью, но из-за давления общества долгое время не могла себе в этом признаться: "Мне просто не давали такой опции, что можно не хотеть детей. Я жила с этим угнетенным чувством, что рано или поздно мне придется родить. Только в 24 года я разрешила себе признать, что есть другой путь. Моя лучшая подруга тогда родила ребенка и впервые вслух проговорила: мол, ты-то детей не хочешь. У меня тогда прямо камень с плеч упал".
Всю жизнь Мария прожила в Москве, девять лет назад переехала в США, а год назад вышла замуж за американца. Сейчас ей 35 лет. Перед тем как оформить отношения официально, она предупредила будущего мужа о том, что точно не хочет детей. Муж согласился и никогда на нее не давил, говорит Мария. Его родственники тоже ни разу не задали им вопросов о внуках.
Со своей семьей Мария практически не общается. Поддерживает минимальную связь только с отцом. С матерью перестала общаться, когда ей было 23 года.
"Внешне у нас была благополучная семья. Мама – домохозяйка с тремя детьми, папа – в море, – рассказывает Мария. – Жили мы очень хорошо. Когда я училась в школе, была подростком, мне давали 400 евро в месяц на карманные расходы. При этом у нас дома был всегда пустой холодильник, потому что мама покупала себе сумки Dolce Gabbana, а о нас никак не заботилась. Бывало такое, что у нас дома были только коробка Milky Way из Metro и коробка быстрозавариваемой лапши". Кроме того, мать сильно давила на Марию психологически. Она уверена, что именно этот опыт и повлиял на ее решение отказаться от идеи рожать детей.
Демографический кризис, запрет абортов, поиск врага и "традиционные ценности"
Все опрошенные Настоящем Временем женщины уверены, что запрет "пропаганды чайлдфри" только усугубит демографическое положение России. Страна сейчас фактически находится в "демографической яме": в 2023 году тут родилось самое маленькое число детей с 1991 года.
Главная причина – в России с каждым годом становится все меньше женщин детородного возраста. Те, кто могут иметь детей, не всегда решаются на этот шаг. В 2022 году, по данным Росстата, рекордное количество россиянок детородного возраста прибегли к процедуре хирургической стерилизации.
Кроме того, темпы прироста населения в России замедлила сначала пандемия коронавируса, а потом полномасштабное вторжение в Украину.
Еще одна причина низкой рождаемости не специфически российская – люди сейчас в целом позже и реже решаются заводить детей. Согласно исследованию, проведенному в 2023 году Российским государственным социальным университетом, 68% российских семей не планируют деторождение. Среди основных причин они называли низкий доход, плохие жилищные условия и страх, что не смогут своевременно погасить семейные кредиты.
Чтобы поднять рождаемость, российские власти в 2023 году начали продвигать инициативы по запрету абортов в частных и государственных клиниках. Во многих регионах уже ввели запрет на "склонение" женщин к абортам, их отговаривают от процедуры врачи, священники и психологи, а в женских консультациях пытаются отложить аборт, заставляя беременных слушать сердцебиение плода.
Гендерная исследовательница Саша Талавер считает, однако, что запрет "пропаганды чайлдфри" не относится к мерам, направленным на повышение рождаемости. "Мне кажется, это скорее политическая мера, – говорит исследовательница. – Демографические меры – это, скажем, семейная ипотека, разговоры о создании алиментного фонда, введение так называемых путинских выплат на детей, материнский капитал. Это меры, которые направлены на социальную поддержку молодых родителей. Спектр этих мер увеличился после полномасштабного вторжения, но он продолжает некий вектор, который был взят до этого".
Сама по себе война с Украиной, по словам Саши, используется российскими властями как способ управлять демографической ситуацией в стране. "Демографическая ситуация в России – это не реакция на войну, а органическая часть этой войны, которая в том числе решает кризис воспроизводства с двух сторон. С одной стороны – это принудительная паспортизация жителей оккупированных территорий, то есть получение новых граждан. А с другой – это изменение гендерного контракта, когда под предлогом чрезвычайной ситуации у женщин и мужчин отбирается часть их прав", – отмечает исследовательница.
Она не думает, что у российских властей есть цель оказывать репрессивное давление именно на женщин. Все меры, которые приняли российские власти в последние годы, были направлены скорее на сохранение "традиционных ценностей".
"Что касается чайлдфри – оно, мне кажется, очень органично вписывается в этот пантеон "врагов России", в который уже вошли ЛГБТ, "секс-ЛГБТ-инструкторы НАТО", "трансформеры" (так представители российских властей пренебрежительно искажают слова "трансгендерные персоны" или "трансгендерность" – НВ), квадроберы, – говорит Саша. – Не случайно все это заимствованные слова. Они создают образ того морального "другого", которому противостоит Россия в своей крепости из традиционных ценностей. Это то, что создает воображаемую враждебную вселенную вокруг России и позволяет милитаризировать общество, милитаризировать гендерные отношения, милитаризировать деторождение. То есть НАТО – это внешняя угроза, которая очень размыта, в то время как трансперсоны, чайлдфри тем страшнее, что они уже проникли в российское общество. Это как бы западная зараза, которая уже действует изнутри".
Неприятие беременности на физиологическом уровне
Борьба с "осознанным отказом от деторождения" – не чисто российское изобретение. В феврале 2024 года в Беларуси тоже предложили наказывать за "пропаганду" ЛГБТ+ и чайлдфри. Эта инициатива обсуждалась с 2023 года. Пока репрессии, правда, коснулись только людей из ЛГБТ-сообщества и трансперсон.
Но, по словам Натальи – 45-летней читательницы Настоящего Времени родом из Беларуси, – ей представляется, что женщины в стране стали чаще отказываться рожать детей (она замечает это по своему кругу общения и вопросам, которые поднимают женщины, – в открытую говорить на темы деторождения и отказа от него считается нетактичным, говорит Наталья). Она сама никогда не хотела беременеть, потому что ей был неприятен этот процесс чисто на физиологическом уровне.
Сейчас Наталья с мужем живет в Европе. О своем решении отказаться от детей они не жалеют. "У нас была беременность, которую я прервала, так что я знаю, что я не бесплодная. Мы тогда перестали предохраняться, потому что при осмотре у гинеколога у меня нашли какие-то проблемы, сказали, что будет сложно забеременеть. Больше беременностей и не было", – говорит Наталья.
Стерилизация как выход из круга деторождения
Иногда женщины понимают, что не были готовы к детям, уже после того, как завели ребенка. Об этом Настоящему Времени рассказали несколько читательниц из России, а также украинка Ирина. Она поняла, что завела детей и вышла замуж скорее под воздействием общества, а не по собственному желанию. После рождения второго ребенка Ирина решилась на хирургическую стерилизацию.
"Давление исходило от врача, который вел беременность, и от того, кто делал кесарево сечение. "Как же так? Одумайся! Дети – это чудо! Ты больше не сможешь рожать. А вдруг что-то случится и этих детей не станет, а ты не сможешь родить снова?" Это не придавало оптимизма", – вспоминает Ирина.
Об операции она не жалеет. Решаясь на этот шаг, она понимала, что освобождает себя от постоянного страха снова забеременеть. Тем более что аборт как вариант она для себя не рассматривала.
Муж, по словам Ирины, не понимал ее чувств, но решение о стерилизации поддержал: "В глазах моего мужа рождение ребенка – такое счастливое событие. Я же, напротив, погружалась в тяжесть бремени и затем в выращивание очередного чада. Моя карьера и мечты о самореализации как личности и художника, планы на смену страны из-за тяжести политических отношений с соседней страной – все это [с появлением ребенка] рухнуло. Тогда я поняла, что это может длиться бесконечно и пора положить этому конец".
Сейчас Ирине 44 года. Ее муж погиб, а она одна с двумя детьми живет в Германии.