В некоторых регионах России продолжается подготовка мобилизованных к отправке в Украину. Несмотря на заявления чиновников о возврате «негодных по здоровью», забирать на войну продолжают всех подряд. Как выяснили Сибирь.Реалии, в Забайкалье замкомандира по военно-политической работе назначен мобилизованный с диагнозом алкоголизм, состоящий на учете у психиатра и к тому же с шестью уголовными приговорами в недавнем прошлом, а в Тюмени мобилизован больной параноидальной шизофренией.
У мобилизованных с подтвержденным варикозом вен или даже опухолью мозга шансов получить освобождение от военной службы тоже немного – медкомиссии признают их годными, часто даже не просмотрев медицинские документы.
«Мне чего бояться? Пусть боятся те, к кому меня командиром поставили»
В Чите к зданию поликлиники на спешную медкомиссию мобилизованных привозят в 10 часов утра. Большинство из них видят друг друга впервые.
– А ты с чем сюда приехал? – спрашивает запасник постарше парня лет 25 на вид.
– Полгода назад у меня в голове обнаружили опухоль. Но, несмотря на это, призвали. Сейчас жена через прокуратуру пытается вернуть меня домой, да что-то плохо получается.
Увидев журналистов, молодой мобилизованный убегает.
– А что вы думали? Немногие хотят афишировать свои диагнозы, – объясняет его собеседник.
– Но вы же говорить не боитесь?
– А мне чего бояться? Пусть боятся ребята, к которым меня командиром поставили.
Будущий замкомандира Архипов (стоит) и мобилизованные в Забайкалье.
Андрею Архипову 45 лет, в прошлом – офицер российской армии. Из рядов Вооруженных сил был уволен 10 лет назад за самовольное оставление воинской части. Мобилизован 24 сентября, сразу же восстановлен в звании старшего лейтенанта и назначен заместителем командира по военно-политической работе.
– Я даже и не думал, что меня мобилизуют, – признается Архипов. – Биография у меня яркая – привлекался по шести уголовным статьям: кража, непредумышленное убийство, побои и угрозы убийством. Кроме того, состою на учете в наркологическом диспансере. Когда меня в воинскую часть привезли, все командиры были в шоке. Да какой я воин?
Во время разговора к нам подходит гражданская жена Андрея Диана.
Рапорт о побеге Архипова.
– Да у него же еще и алкогольная зависимость, без бутылки не может совсем. Недавно в увольнительную ушел и запил. В итоге пропал на неделю, в части его в розыск даже объявили. Вернули.
В руках у Дианы документы: заключения от психолога и объяснительные о самовольной отлучке из воинской части. В первой выписке – подробные результаты обследований.
– Смотрите, указано: склонность к нервно-психическим срывам, низкий уровень коммуникативных способностей, повышенная конфликтность, отсутствие адекватного восприятия действительности. В объяснительных пишут о его суицидальных наклонностях. А теперь смотрим итог медицинского освидетельствования от врача воинской части и видим, что влияния на исполнение обязанностей военной службы все это не имеет. Но тут вопрос в другом: он может напиться перед боем и повести ребят на смерть, – разводит руками Диана, как бы пытаясь доказать журналисту то, что не удалось доказать медкомиссии.
Медосвидетельствование Архипова.
В это время на улицу выходят несколько мобилизованных. Они направляются в сквер рядом с поликлиникой и подходят к памятнику пограничникам Забайкалья.
– Сфотографируй меня здесь, а то вдруг не вернусь. А так хоть фото родным отправлю, память будет, – обращается один из них к сослуживцу.
– Да что ты расстраиваешься, тебя точно домой отправят. Ты же ходить толком не можешь.
– Не отправят, уже написали, что годен. Я сказал, что долго ходить не могу, падаю, а мне в госпитале ответили, что ничем помочь не могут. Так и сказали, что Путин приказал набрать определенное количество запасников, вот им и приходится план выполнять, – объясняет мобилизованный.
Мобилизованный просит сфотографировать его «напоследок» у памятника, Чита.
Рядовому Юрию Елгину 10 октября исполнилось 44 года. Свой день рождения он отмечал в воинской части в поселке Песчанка, среди запасников.
Копия заявления в прокуратуру от Ёлгина.
– Меня забрали буквально на второй день после объявления мобилизации, – вспоминает Юрий. – Сам я из Шелопугинского района, вот оттуда в Читу и привезли. Все было неожиданно, я даже опомниться не успел: на работу пришли ребята из военкомата, сказали, что если не поеду с ними, то вызовут полицию. А я даже по возрасту не подхожу. Президент же обещал, что рядовых будут набирать до 30 лет.
Не подходит Юрий и по здоровью: в его истории болезни прописан диагноз «варикозное расширение вен нижних конечностей». Здесь же сказано, что мобилизованный к воинской службе не годен.
Медкнижка Ёлгина.
– До мобилизации еще сносно себя чувствовал. А вот как стали нас возить на полигон, здоровье сдало. Мы же таскаем на себе все это обмундирование, а оно весит килограмм 40, не меньше. Долго бегать не могу, минут через пять уже валюсь с ног.
Юрий показывает копии документов, среди них и заявление в прокуратуру.
– На наше руководство эти бумажки никак не влияют, – объясняет будущий замкомандира Архипов. – Мы уже приписаны к воинской части. Если человека не успели внести в списки, то у него еще есть надежда на то, что сможет домой отправиться. Остальные: будут в строю умирать, но обратно их не отпустят. Поэтому среди нас и алкоголики, и эпилептики, и сердечники. Некоторые даже руками двигать толком не могут.
Из поликлиники выходит командир и дает приказ собираться: за мобилизованными приехала машина. Несмотря на перечисленные диагнозы в медицинских картах, негодных к воинской службе сегодня выявлено не было.
Мобилизованные из Забайкалья у поликлиники в Чите.
«С параноидальной шизофренией? Годен!»
31-летнего Семена Лежанина из Тюмени мобилизовали в начале октября. По словам его матери Веры Лежаниной, перед этим он почти месяц лечился в областной психиатрической больнице.
– В психбольницу он попал с подозрением на тяжелую депрессию. Но во время лечения выявили параноидальную шизофрению. Из больницы выписали через три недели (дольше лежать не положено) под обязательство принимать специальные препараты, – говорит Вера Лежанина.
Продолжить лечение Семен не смог: ему пришла повестка. Сейчас его уже увезли из Тюмени в Челябинскую область на полигон.
– Насчет своей болезни сын на призывном пункте сразу сказал, упомянул и то, что поступил в психбольницу с «депрессией». В ответ ему сообщили, что «тут все с депрессией», и оставили. Итог – 7 октября домой принесли повестку, а 9 октября сказали прийти с продуктами на день и забрали. А я пенсионерка, даже не могу к нему съездить – далеко. И я здесь, дома, сама пытаюсь добиться хотя бы отсрочки. Он звонил, говорит, обучают, готовят к отправке на спецоперацию. Но я стала выяснять у него детали и оказалось, что никакой подготовки, по сути, нет – с 9 октября (за три недели!) их один раз привели на стрельбище – и на этом все! Так у Семы уже на полигоне челябинском с ногой беда случилась – ему доктор диагностировал частичный разрыв мышечной ткани ноги. На это начальник медслужбы заявил: «Скоро все пройдет», – рассказывает Вера Лежанина.
Срочную службу, по словам матери, Семен больше десяти лет назад отслужил в подразделении МВД в Подмосковье. Тогда у него была первая категория годности «А». В 20 лет проблем со здоровьем у него не нашли, но в этом году он стал страдать психическим расстройством.
– У него стали появляться мысли о суициде, а главное, он начал вести себя агрессивно, – поясняет мать.
В сентябре Лежанина отправили в областную психиатрическую больницу под Тюменью, где он провел три недели.
– Прокапали и выпустили со справкой, что Сема должен регулярно наблюдаться в диспансере. Сказали, что, пока лечится и наблюдается, болезнь в ремиссии. Он состоит на учете в диспансере у психиатра! Как можно с таким диагнозом – параноидальная шизофрения – отправлять воевать?! Я просто не понимаю! – восклицает мать Лежанина. – Я к юристам обращаюсь, сказали, что шизофрения, в том числе параноидальная, относится к тем болезням, из-за которых дают отсрочку. В этом случае в военном билете ставится категория годности «Д», она освобождает от призыва и от воинской обязанности вообще. Я после этого и в военкомат писала заявления, и в прокуратуру, и в общественную приемную Минобороны. Тишина. На «Госуслугах» на мое письмо ответили: «Такие вопросы решают на месте».
И все же не всех мобилизованных с серьезными недугами отправляют на фронт. Некоторых родственникам удается «отбить». Например, призванного с тяжелой миопией и косоглазием жителя Бурятии сначала назначили наводчиком, направив в город Борзю Забайкальского края, где расквартирована 36-я отдельная гвардейская мотострелковая бригада. Но потом, когда родственники с помощью общественников из ОНФ подняли шум, его таки отпустили домой.
- Президент России Владимир Путин объявил мобилизацию населения на войну в Украине 21 сентября. Глава государства назвал ее частичной, однако в открытой части указа никакими параметрами она не ограничена.
- 28 октября министр обороны Сергей Шойгу сообщил Путину о выполнении плана по мобилизации. Указа о ее завершении пока нет. Сначала Шойгу заявил, что планируется призвать 300 тысяч резервистов – утверждается, что это один процент от мобилизационного потенциала России. Однако, по данным СМИ, реальное число призывников может превысить 1 миллион. Также Шойгу заявил, что дополнительный призыв не планируется – войска будут комплектоваться за счет контрактников и добровольцев.
Сибирь.Реалии