Менее чем через неделю после того, как талибы захватили Кабул и свергли правительство в Афганистане, террорист-смертник атаковал китайский транспорт в пакистанском портовом городе Гвадар.
Хотя эти два инцидента разделяли более чем 1 600 километров, они свидетельствуют о явлении, которое многие аналитики называют новой эрой угроз безопасности для Китая во всем регионе, и они могут усугубиться с растущей нестабильностью в Афганистане.
Ответственность за атаку 20 августа в Гвадаре взяла на себя «Армия освобождения Белуджистана» (АОБ). Это третье нападение на китайцев в Пакистане за два месяца.
Сообщения о масштабах атаки разнятся: АОБ утверждала, что были убиты шесть китайских рабочих и три охранника, в то время как китайские и пакистанские официальные лица настаивали на том, что был ранен один гражданин Китая и погибли двое детей. Но в целом это нападение свидетельствует об эскалации ситуации, когда китайский персонал всё чаще оказывается под прицелом пакистанских боевиков.
После захвата Афганистана талибами 15 августа государственные СМИ и официальные лица Китая торжествовали, радуясь удару по авторитету Вашингтона, нанесенному хаотичной эвакуацией людей из Кабула и стремительным падением поддерживаемого США правительства.
Китай наладил прагматичные рабочие отношения с «Талибаном», при этом Пекин обещает группировке боевиков экономическую и другую поддержку в обмен их внимание к вопросам, касающимся безопасности Китая, в частности отказов в убежище для любых групп уйгурских боевиков в Афганистане.
«Пекин не сомневается в [необходимости] налаживания более тесных отношений с "Талибаном" и готов заявить о себе как о самом влиятельном внешнем игроке в Афганистане, который сейчас практически брошен Соединенными Штатами», — заявил 20 августа изданию New York Times Чжоу Бо, бывший старший полковник Народно-освободительной армии Китая.
Но несмотря на эту уверенность, которую пытается проецировать на публике Пекин, многие аналитики видят растущее беспокойство по поводу волны неопределенности, охватывающей регион, — от усиления терроризма до протестов против китайских проектов — которая потенциально может подорвать стратегические интересы Китая в Пакистане, где ширится «Китайско-пакистанский экономический коридор», массивный комплекс инфраструктурных и инвестиционных сделок.
«Китай теперь рассматривает всё это в связке и как часть более неблагоприятного сдвига в контексте Пакистана и Афганистана», — считает Эндрю Смолл, сотрудник Германского фонда Маршалла и автор книги «Ось Китай — Пакистан».
НОВЫЙ ВИТОК
В центре этих опасений — участившиеся в последнее время нападения на китайцев в Пакистане.
14 июля был взорван автобус, перевозивший китайских рабочих на севере Пакистана, в результате погибли 13 человек, в том числе девять граждан Китая. Пакистанские власти возлагают ответственность на группировку «Техрик-и Талибан Пакистан» (ТТП) и утверждают, что атака была спланирована внутри Афганистана.
За этим последовало еще одно нападение на китайских рабочих в Карачи 28 июля, а в апреле посол Китая в Пакистане чудом избежал теракта в отеле в Кветте, где остановилась его делегация.
Китай становился объектом нападений пакистанских боевиков и раньше: АОБ организовала масштабную атаку на китайское консульство в Карачи в 2018 году. Но недавняя волна инцидентов знаменует собой новую тенденцию, говорит Абдул Басит, эксперт по повстанческим группировкам в Южной Азии из Наньянского технологического университета в Сингапуре.
«Будущее Китая находится в Южной Азии, но в настоящее время там наметилась масштабная нестабильность, — считает Басит. — Основная причина, по которой китайцы становятся мишенями, в том, что это эффективный способ создать проблемы для Пакистана, но участившиеся нападения также указывают на более благоприятную среду для действий группировок».
В то время как Пекин по-прежнему зациклен на «Туркестанской исламской партии» (ТИП) — уйгурской группировке, которую Пекин обвиняет в беспорядках в своей западной провинции Синьцзян и которую называет именем, под которым была известна предшествовавшая ТИП группа — «Исламское движение Восточного Туркестана». Между тем такие группировки, как «Аль-Каида» и «Исламское государство в Хорасане» (ИГ-К), также могут представлять угрозу для Китая в будущем.
«Атаки — это проблема, но если смотреть на общую картину, то они мелкие по масштабу, — считает Басит. — Главный вопрос в том, как Китай решит на всё это отреагировать».
Пекин потребовал от властей Пакистана улучшить защиту китайских граждан после серии атак, обвинив во всем низкий уровень безопасности в стране.
Взаимодействие Китая с «Талибаном» в значительной степени мотивировано попытками предотвратить и сдержать аналогичные угрозы в Афганистане, хотя еще неизвестно, намерен ли и способен ли на эти действия «Талибан».
«Из этого региона исходит многогранная угроза, — говорит Басит. — Вакуум безопасности в Афганистане после ухода США приносит пользу Китаю, но это может продлиться недолго».
ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Проблема не только в активизации боевиков в Пакистане. «Китайско-пакистанский экономический коридор» — флагман масштабной инициативы Пекина «Один пояс — один путь» — также сталкивается со сложностями и негативной реакцией в Пакистане.
В конце августа в Гвадаре вспыхнули протесты против острой нехватки воды и электричества, протестующие перекрыли дороги в городе и жгли шины. За этим последовали демонстрации местных рыбаков и других местных рабочих, которые заявили, что их существованию угрожают китайские траулеры, незаконно ловящие рыбу в близлежащих водах, сообщает Афганская редакция Азаттыка.
Порт в Гвадаре является стратегическим элементом «Китайско-пакистанского экономического коридора»: Исламабад сдал его в аренду поддерживаемой Китаем транснациональной корпорации на 40 лет.
В июле Пакистан задержал пять китайских траулеров, заподозренных в незаконном промысле недалеко от порта Гвадар. Китайские власти отрицали, что задержанные шхуны рыбачили незаконно, и утверждали, что корабли укрывались от шторма.
В конце июля — начале августа китайские официальные лица отправили 26 контейнеров с морепродуктами и 12 контейнеров с рисом обратно в Пакистан, официально потому, что продукция была заражена коронавирусом. Но несколько пакистанских экспортеров заявили Афганской редакции Азаттыка, что эта акция была ответом Исламабаду на задержание траулеров.
Белуджистан, регион, в котором расположен Гвадар, является наиболее неразвитым районом Пакистана и центром имеющих давнюю историю восстаний против Исламабада, возглавляемых АОБ. Гвадар не подключен к национальной электросети, а нехватку воды усугубили проблемы с близлежащей плотиной.
Но даже несмотря на то, что Китай не был виноват в водных и энергетических проблемах Белуджистана, широкое присутствие этой страны в Пакистане и регионе спровоцировало беспорядки и рост антикитайских настроений.
Хотя эти события подчеркивают растущее недовольство Китаем на местах в некоторых областях, внимание Пекина по-прежнему приковано к Афганистану и рискам, связанным с ростом активности боевиков в регионе.
«Пекин должен проявлять осторожность, чтобы не увязнуть в Афганистане и регионе в целом, который считается стратегической ловушкой, — говорит Смолл. — На данный момент цель Китая — минимизировать риски, а не решать проблемы».
Рид Стэндиш. Казахская служба РСЕ/РС
