За несколько недель до того, как на фоне растущих протестов из страны бежал президент Шри-Ланки (протесты были вызваны дефолтом обремененной долгами экономики), высокопоставленный кыргызский чиновник выступил с предупреждением и мрачным прогнозом для самого Кыргызстана.
«Мы постоянно должны помнить о необходимости выплаты государственного долга», – заявил председатель Кабинета министров Кыргызстана Акылбек Жапаров на заседании Жогорку Кенеша в конце июня.
Как и Шри-Ланка, Кыргызстан имеет постоянно растущую государственную задолженность. За последнее десятилетие страна взяла у Экспортно-импортного банка Китая многомиллиардные кредиты для реализации ряда инфраструктурных планов в рамках проекта «Один пояс – один путь» (ОПОП), политической инициативы китайского лидера Си Цзиньпина, который он когда-то назвал «проектом века».
По данным министерства иностранных дел, в настоящее время долг Кыргызстана превышает 5,1 миллиарда долларов, 42 процента которых приходится на Пекин. При этом Бишкек изо всех сил пытается выправить свою находящуюся в упадке экономику и до сих пор ему не удалось получить прибыль от проектов, обеспеченных огромными китайскими займами. Это породило опасения, что страна не сможет погасить свои кредиты или даже просто выплатить проценты. Усиливающееся финансовое давление также вызывает обеспокоенность относительно того, что стране, возможно, придется передать прибыльные активы, если она не выполнит своих обязательств по погашению задолженности.
«Я не пугаю, но, если мы не выплатим этот долг, Эксимбанк [Китая] может взять на себя управление [проектами] и ввести туда свои компании. Такие факты уже были в Пакистане, Шри-Ланке и других странах, – сказал Жапаров. – Нельзя сидеть сложа руки и уповать только на [бога], нам надо всем объединиться, чтобы сохранить нашу независимость».
Кризис суверенного долга начал распространяться в нескольких странах вдоль ОПОП, спровоцировав первый долговой кризис Китая за границей.
«Нет никаких сомнений в том, что министерство финансов и Центральный банк Китая смотрят на свои приборные панели, и их красные огни гаснут прямо сейчас», – РСЕ/РС Брэдли Паркс, исполнительный директор лаборатории AidData Lab в Колледже Уильяма и Марии в Вирджинии.
Китайская дорожная инициатива (BRI, или ОПОП) планетарного масштаба, которая была запущена Пекином в 2013 году как крупнейшая инфраструктурная программа, реализуемая одной страной, оставила за собой список рискованных должников по всему миру, включая Аргентину, Пакистан, Россию, Таджикистан, Венесуэлу, Замбию и Иран, надеявшихся воспользоваться резким увеличением китайского внешнего кредитования и теперь столкнулись с долговым кризисом, который, как предупредил Всемирный банк, может спровоцировать серию дефолтов, не наблюдавшихся с 1980-х годов.
Для Китая это знаменует собой то, что аналитики называют критическим переломным моментом после почти 10 лет безудержного кредитования под видом дорожной инициативы ОПОП, который в последнее время усугубляется ростом инфляции, повышением цен на энергоносители и ужесточением глобальных финансовых условий в связи с войной в Украине и последствиями пандемии COVID-19. В таких условиях Пекин может попытаться упорядочить и сократить масштабы своей знаковой инициативы.
«Китай всё больше беспокоится о том, что не сможет вернуть свои деньги, поэтому мы увидели сокращение кредитования, – рассказала РСЕ/РС Алисия Гарсия-Эрреро, главный экономист по Азиатско-Тихоокеанскому региону в инвестиционном банке Natixis. – Китай сейчас также находится под растущим экономическим давлением у себя дома и становится всё более нерешительным в отношении кредитования рискованных стран. [Это] [открыло] новый этап ОПОП».
Растущее долговое бремя
Согласно данным, собранным Центром зеленых финансов и развития Университета Фудань в Шанхае, BRI помогла Китаю стать крупнейшим в мире двусторонним кредитором. С момента запуска проекта восемь лет назад он выдал кредитов на общую сумму 932 миллиарда долларов.
Но даже до нынешнего долгового кризиса ОПОП сталкивалась со множеством препятствий.
Кредиты, выданные в последние годы, становятся безнадежными с беспрецедентной скоростью: исследование, проведенное нью-йоркской консалтинговой компанией Rhodium Group, показало, что стоимость китайских займов, требующих переговоров, взлетела до 52 миллиардов долларов в 2020 и 2021 годах, что в три раза больше, чем в предыдущие два года.
Сведения, собранные лабораторией Mary’s AidData Lab, которая имеет одну из наиболее полных баз данных по китайскому финансированию развития, также демонстрируют нынешний масштаб долгового кризиса: исследование показало, что 60 процентов китайских кредитов предоставляются странам, находящимся в бедственном положении, по сравнению лишь с пятью процентами в 2010 году до запуска BRI. Другое исследование AidData показывает, что 35 процентов инфраструктурных проектов BRI в настоящее время сталкиваются с серьезными проблемами при реализации.
Столкнувшись с таким давлением, Пекин начал выдавать так называемые спасательные кредиты, чтобы избежать дефолтов. При этом данные AidData показывают, что китайские государственные учреждения выдали десятки миллиардов долларов таким странам, как Пакистан, Беларусь, Египет, Монголия, Турция и Шри-Ланка, чтобы помочь им обслуживать свои кредиты и избежать дефолта.
«Сейчас мы находимся в поворотной точке. Масштабы этого широко распространенного долгового давления – это то, с чем Китай никогда раньше не сталкивался, и ему приходится заново изобретать ОПОП на лету», – сказал Азатыку Мэтью Минги, старший аналитик Rhodium Group.
Июльский отчет Центра зеленых финансов и развития показал, что проект BRI становится всё менее склонным к риску: новые инвестиции в Россию, которые когда-то были опорой инициативы, упали до нуля в первой половине 2022 года, а участие в Пакистане сократилось на 56 процентов за тот же период.
Китай всё больше инвестирует в нефть и газ, на долю которых в первой половине 2022 года пришлось около 80 процентов зарубежных энергетических инвестиций и 66 процентов строительных контрактов, при этом основным получателем является Саудовская Аравия.
Кристоф Недопил Ванг, директор центра, подготовившего доклад, сообщил Азаттыку, что Пекин всё больше ориентируется на инвестиции, обеспеченные природными ресурсами, поскольку они представляют собой «более простой способ» возврата средств для китайских учреждений по сравнению с крупномасштабными инфраструктурными проектами.
По словам Минги, распространение долгового кризиса в сочетании с замедлением глобального роста и более осторожным подходом Пекина означает, что Китаю придется искать новые пути решения существующей проблемы. Спасательные займы – это мера, позволяющая выиграть время, при этом в случае Шри-Ланки им так и не удалось скомпенсировать дефолт. По его словам, большой вопрос заключается в том, в какой степени Пекин будет участвовать вместе с многосторонними институтами в программах урегулирования задолженности в странах ОПОП.
«Раньше сценарий был простым: нужно было отсрочить, реструктурировать и предоставить заемщику место и время для решения вопросов, – говорит Минги. – Но Китай неохотно идет на рефинансирование. Так что вопрос в том, какие инструменты Китай может использовать сейчас».
Путь Бишкека и Исламабада
Китайские займы не являются единственной причиной долгового кризиса или дефолтов. Внешняя задолженность Шри-Ланки составляет более 50 миллиардов долларов, из которых Китаю она должна лишь около пяти миллиардов.
Но кредитование Пекином южноазиатской страны вызвало споры: критики утверждали, что кредиты на проекты были предоставлены по высоким ставкам, а деньги от избытка иностранных займов использовались не по назначению на фоне обвинений в коррупции.
Аналогичные обвинения выдвигались в отношении проектов, поддерживаемых ОПОП, в Кыргызстане и Пакистане.
Пакистан, страна с населением 220 миллионов человек, является крупнейшим получателем финансирования BRI в мире и имеет инфраструктурные проекты стоимостью 62 миллиарда долларов, известные как Китайско-пакистанский экономический коридор (CPEC).
Как и в случае со Шри-Ланкой, жизнеспособность некоторых проектов в Пакистане была поставлена под сомнение. Это касается в том числе проекта строительства порта в Гвадаре вдоль стратегически важного устья Ормузского пролива, который часто провозглашался приоритетом ОПОП.
Однако напряженность в связи с реализацией проектов BRI осложнила отношения Пекина и Исламабада. Тем не менее Пекин выдал ряд кредитов, направленных на предотвращение дефолта: в конце июня консорциум китайских государственных банков предоставил Пакистану ссуду на 2,3 миллиарда долларов.
Пекин, как сообщается, призвал Исламабад восстановить связи с МВФ и возродить программу займов, согласованную в 2019 году, из которой фонд пока предоставил лишь около половины согласованной суммы в шесть миллиардов долларов.
Министр финансов Пакистана Мифтах Исмаил 1 августа сообщил агентству Bloomberg, что был достигнут прогресс по кредиту, который сможет предотвратить дефолт. Однако аналитики говорят, что у Исламабада сохраняется финансовая напряженность, а Минги заявил, что Пакистан по-прежнему является «той костяшкой домино, которая упадет» после Шри-Ланки в условиях долгового кризиса и угроз дальнейших дефолтов.
Кыргызские чиновники говорят о срочности осуществления платежей Китаю и заявляют, что способны выполнить свои обязательства перед иностранными кредиторами, а президент Садыр Жапаров пообещал не задерживать выплату внешнего долга даже «на один час».
Жапаров предупреждал о последствиях невыполнения долговых обязательств перед Китаем в 2021 году. Тогда же были обсуждения о передаче прав на железорудный рудник «Джетим-Тоо» китайским фирмам в качестве одного из способов разрешения спора. Потом Жапаров заявил, что шахта будет разрабатываться на месте, но угроза поглощения Китаем всё еще висит над проектом, как и над другими проектами, финансируемыми Китаем, такими как Бишкекская ТЭС, которая может быть передана под внешнее управление, если Кыргызстан не погасит свои долги вовремя.
Из кризиса в кризис
Одним из уникальных аспектов нынешнего долгового кризиса, в котором, по мнению аналитиков, повышаются ставки, является относительная неопытность Китая и отсутствие приоритета в решении таких вопросов.
Более 60 лет реструктуризация суверенного долга координируется Парижским клубом, неформальным объединением 22 основных стран-кредиторов, в основном западных. Созданная в 1956 году организация подписала сотни соглашений по всему миру, часто сотрудничая с МВФ.
Китай не является членом Парижского клуба и стал крупной страной-кредитором только в последние два десятилетия, благодаря ОПОП, которая помогла ему резко повысить свой статус ведущего кредитора.
Паркс из AidData говорит, что мало что известно о том, как Пекин будет подходить к этой роли важного кредитора во времена растущих бедствий. При этом, по его словам, в прошлом Китай нередко срывал усилия по реструктуризации, которые часто сопряжены с компромиссами и болью как для заемщиков, так и для кредиторов и которые сейчас тоже потребуются от них для работы с другими международными кредиторами, имеющими непогашенные долги.
«Каждая успешная реструктуризация суверенного долга происходила тогда, когда все кредиторы шли на уступки и структурировали соглашения таким образом, чтобы ни один кредитор не нес непропорциональное бремя, – сказал Паркс. – Мы ждем создания прецедента с Китаем и его реструктуризацией».
Намек на то, как Китай может подойти к решению вопроса именно так, можно увидеть в том, как Пекин решает эту проблему в Шри-Ланке, Замбии, Лаосе, Камбодже и Эфиопии, которые сейчас реструктурируют свои долги перед Поднебесной и другими кредиторами, такими как Всемирный банк и МВФ.
30 июля Китай объявил о том, что согласился списать долги Замбии, что открывает путь для будущей финансовой помощи МВФ в потенциально создающем прецедент шаге, демонстрирующем, как Пекин будет работать с другими кредиторами в контексте Общей рамочной программы по урегулированию долговых проблем, согласованной G20 в конце 2020 года.
«ОПОП не может поддерживать себя в соответствии с изначальной задумкой, но мы не должны недооценивать китайцев, – сказал Паркс. – Они довольно сильны в обучении и адаптации к своим прошлым ошибкам».
Форум