К концу 2024 года Башкортостан занял четвертое место в России по числу пострадавших от политических репрессий, подсчитали в "ОВД-Инфо". Свой вклад внесло крупнейшее политическое дело в регионе – "Баймакское", которое уже превзошло по количеству преследований прогремевшее в 2010-х "Болотное дело" после протестов в Москве. С 15 по 17 января 2024 года в башкирском Баймаке люди выходили к зданию суда, чтобы выступить против приговора активисту Фаилю Алсынову. Это закончилось массовыми задержаниями и двумя смертями после допросов, было возбуждено 80 уголовных и более 520 административных дел. Цифры не окончательны, говорят правозащитники.
Как власти подавили массовые протесты, почему большинство фигурантов дел не хочет огласки и что известно о деле спустя год?
Пчеловод, учитель, пенсионерка
Год назад 50-летний Раят Давлетбаев – потомственный башкирский пчеловод – вел хозяйство, ухаживал за скотом, активно участвовал в экологических субботниках и мечтал передать свою профессию сыну.
60-летний водитель, отец четверых детей Умутбай Давлетбердин тоже разводил скот и принимал участие в субботниках в родной башкирской деревне.
48-летний Вилюр Карачурин – отец пятерых детей – работал учителем, подрабатывал на строительстве домов и реконструировал мечеть в Баймаке.
26-летний Ильяс Байгускаров, выросший в многодетной деревенской семье, занимался любимым делом – создал и развивал этнический барбершоп "Карасакал" в Уфе, снимал видео про республику. Ильяс с женой ждали ребенка.
60-летняя Альфинур Рахматуллина вышла на пенсию после почти сорока лет работы школьной учительницей башкирского языка и занималась своим здоровьем.
31-летний Юлай Аюпов растил двоих детей, занимался строительными работами, а в свободное время увлекался футболом и волейболом и принимал участие в защите шихана Куштау.
25-летний Айтуган Китиков только женился. Он работал на вахте монтажником, разводил пчел и делал картины на заказ.
34-летний Салават Елкибаев воспитывал трех дочек и мастерил мебель.
Все изменилось 17 января 2024 года. Новый год все эти люди встретили в СИЗО – как и более 60 других жителей Башкортостана, ставших фигурантами самого крупного в истории современной России политического преследования за участие в акции протеста.
Двое задержанных по тому же делу – 37-летний Рифат Даутов и 65-летний Минияр Байгускаров – погибли после допросов.
"Свободу Фаилю Алсынову!" Почему люди вышли на улицу
15 января 2024 года в Баймаке на юго-востоке Башкортостана стояли сильные морозы, но тысячи человек из разных деревень и городов приехали к зданию районного суда. В этот день ожидался приговор по делу экологического активиста Фаиля Алсынова. Люди собрались выразить свою поддержку.
"Свободу Фаилю Алсынову! – скандировали они. – Без кара халык!" ("Мы черный люд, простой народ!").
Именно за эти слова, сказанные по-башкирски, – "ҡара халыҡ", которые следователи перевели как "черномазые", 38-летнего Алсынова по доносу губернатора обвинили в экстремизме.
Активист произнес их на народном сходе против промышленной золотодобычи в Баймакском районе вблизи села Ишмурзино в апреле 2023 года. Алсынов заявил, что у башкиров не осталось своей земли, языка, президента и народных выборов, "парни" вместо того, чтобы защищать свои земли, "погибают", и добавил: "Посторонние приходят и забирают нашу землю! Это наша земля! Мы отсюда никуда не уедем. Армяне уедут в свою страну, русские уедут в Рязань, татары уедут в Татарстан, "кара халык" уедет к себе. Мы не можем уехать, наш дом здесь".
Тогда, в 2023-м, на акцию протеста тоже собрались тысячи людей: они требовали, чтобы власти Башкортостана не выдавали лицензии компаниям на разведку и разработку недр без согласия народа. Аналогичные требования выдвигали ранее, в феврале 2023 года, и жители Абзелиловского района. Эти районы на границе Башкортостана с Челябинской областью в республике называют "башкирское Зауралье". Горная местность богата природными ресурсами: углем, медью, цинком, золотом, добычей которых с сопутствующими загрязнениями воды, почвы и воздуха занимаются крупные российские промышленные компании.
В итоге две компании отказались от разработки. И это был не первый успех жителей республики. Мобилизовываться на народные сходы ради спасения природы они активно начали еще во время защиты шиханов – гор, считающихся символом Башкортостана. Более 200 миллионов лет назад вершины шиханов омывали волны океана, а затем окаменелые рифы возвысились над землей: на их месте находили тысячелетние селища и стоянки с памятниками разных эпох, краснокнижные растения и животные. Помимо этого, горы богаты известняком, необходимым для производства соды.
Башкиры сложили о шиханах множество легенд. Одна из них в пересказе активистов в 2020 году гласила: четыре шихана – это "ноги башкирского народа", и, если одну уничтожили, на трех оставшихся он сможет устоять, но "если спилят вторую ногу, башкирский народ падет". Речь шла о шиханах Куштау, Торатау и Юктау. Четвертый шихан – Шахтау – начали разрабатывать еще в 1950-е годы, и гора была уничтожена.
В 2015 году крупнейший в стране производитель соды "Башкирская содовая компания" сообщила, что запасов известняка осталось на четыре года, и попросила разрешения на разработку Торатау и Юрактау. Местные жители – не только башкиры, но и представители татарской, чувашской, марийской общин в республике – выступили против. Алсынов – на тот момент фактический лидер национальной организации "Башкорт", выступавшей за права башкир, – стал одним из главных лиц протеста. Общественникам удалось отстоять шиханы, их поддержал и тогдашний глава республики Рустэм Хамитов. Но в 2018 году он же предложил содовой компании начать разработку шихана Куштау. Это закончилось еще более массовыми протестами, вмешательством Путина, национализацией содовой компании, отставкой губернатора, а также признанием организации "Башкорт" экстремистской.
В августе 2020 года назначенный на место снятого губернатора Радий Хабиров пообещал активистам не трогать Куштау. С тех пор каждый год местные жители вместе с Алсыновым отмечали это событие – пока в 2023 году Хабиров не написал на лидера протеста донос. Это стало отложенной реакцией властей республики на успех активистов в борьбе за Куштау, объяснял Настоящему Времени политолог Руслан Айсин, "попыткой Хабирова больно сделать тем, кто сделал больно когда-то ему": "Куштау – это уже для него [была] личная проблема. Один из самых массовых протестов в современной России, где, кстати говоря, объединились и правые, и левые, и зеленые, и кто угодно". О том же рассказывал Настоящему Времени соратник Алсынова Руслан Габбасов: "Когда Хабирова назначили, ему нарекли разобраться с башкирскими националистами и отдать Куштау".
В конце 2023 года подписчики башкирских каналов "КушТау on-line", "Тот самый из Башкорт" и "Башнацполит" сообщили, что каналы пропали из телеграма. Самого Алсынова внесли в список экстремистов и террористов – следователи посчитали, что активист противопоставил башкир другим народам, чем попытался разжечь межнациональную рознь, и возбудили уголовное дело по части 1 статьи 282 УК РФ.
Местные жители возмутились и вступились за активиста – как за лидера "и башкирского народа, и всех тех, кто считает, что посадят одного – посадят и другого, и третьего, и четвертого, (...) и надо отстаивать права и интересы всех тех, кто от имени народа их отстаивает".
"Я знаю Фаиля, и народ знает Фаиля как борца за справедливость и экологию. Народ баламутили. И я вскипел", – так музыкант Алтынай Валитов рассказывал "Понятно.Медиа", почему вышел протестовать.
18 января 2024 года, после того, как он записал видеообращение к местным с призывом выйти на акцию в поддержку Фаиля Алсынова, в его доме прошел обыск. Сам Валитов был вынужден уехать из страны.
Сломанные кости "кара халык"
Оглашение приговора Алсынову перенесли на 17 января. За это время на подавление грядущего протеста в Баймак направили более 700 полицейских и сотрудников Росгвардии, в том числе из Оренбургской и Челябинской областей. МВД опубликовало предупреждение о недопустимости участия в несогласованных акциях протеста и "провокациях", в Духовном управлении мусульман республики призвали верующих не ходить на противоречащие нормам шариата митинги, а силовики пришли домой к известным в национальных кругах активистам и увезли их на допрос в ФСБ.
Тем не менее жители Башкортостана создали несколько чатов в WhatsApp и телеграме, где искали попутчиков для поездки в Баймак, договаривались привезти еду и термосы с чаем, давали друг другу советы о том, как утеплиться в двадцатиградусный мороз, приглашали переночевать тех, кто приехал из других городов. Большая группа людей собиралась даже из соседней с районом Челябинской области: в чат, в котором они договаривались о выезде, вступили почти 800 человек.
"Нас должно быть еще больше, чем вчера. Фаиль высказал не только свое мнение, а мнение народа! Если вы побоялись высказать свое мнение, а Фаиль нет, то имейте хотя бы совесть и мужество (яйца) поддержать его!" – писали активисты.
Правила поведения на митинге обсуждали заранее: избегать провокаций, не выкрикивать антиправительственные лозунги, не использовать никакую символику, кроме официального флага Башкортостана.
Утром 17 января силовики перекрыли проезды к зданию суда через дворы – в одном месте поставили трактор, в другом – автобус с ОМОН. К оглашению приговора на площади собрались несколько тысяч человек.
Координироваться через мессенджеры сторонники Алсынова больше не могли: в районе глушили интернет.
Активиста признали виновным и приговорили к четырем годам колонии общего режима. Когда его выводили из здания суда в автозаке, толпа окружила автомобиль и не давала ему проехать. Так продолжалось несколько часов.
Некоторые начали кидать в полицию снежки. Правозащитники уверены, что в толпе у суда были настоящие провокаторы: башкортостанские телеграм-каналы публиковали фотографии мужчин, которые бросали в толпу куски замерзшего снега. В одном из бросавших можно было узнать человека, который давал ФСБ показания по громкому уголовному делу о марксистском кружке в Уфе, отмечала "Медиазона".
В ответ протестующих задерживали и били резиновыми дубинками, в толпу кидали светошумовые гранаты и распыляли слезоточивый газ. Люди закрывались шарфами, но не расходились.
Несколько человек вызвали скорую помощь. По данным правозащитного проекта "Команда против пыток", чьи юристы приезжали в Баймак, десятки человек обратились к врачам с ожогами роговицы глаза и переломами.
19 января, после жестокого подавления протестов в Баймаке, люди стали выходить на акции солидарности с Алсыновым в Уфе. Около тысячи человек собрались на площади Салавата Юлаева, десятки людей были задержаны.
Сразу после этих событий чаты самоорганизации переименовали в "Поиск пропавших после провокаций". Люди начали сообщать о том, что потеряли родных: "Увез ОМОН для выяснения обстоятельств народных волнений", "увезли из деревни Нигаматово, где он был в гостях", "забрали в семь утра, привезли в СИЗО 1 Уфы, больше информации нет, юриста тоже нет".
Одним из тех, кого забрали из дома, оказался 42-летний лесничий из села Ишберда Баймакского района Дим Давлеткильдин. 17 января он отвез своих дочерей на кружки в Баймак, а затем заглянул к зданию суда над Алсыновым. Уже через сутки домой к Давлеткильдиным пришли пятеро бойцов ОМОНа и два следователя.
В квартире прошел обыск, мужчину отвезли в СИЗО, откуда госпитализировали с переломом позвоночника и ушибом почек. Давая показания, Давлеткильдин рассказал: его били за то, что он отказывался разблокировать телефон.
Еще один обвиняемый, Заки Ильясов, впал в кому при задержании. Через два дня после того, как он пришел в сознание, его отправили в СИЗО.
37-летнего вахтовика Рифата Даутова задержали 25 января. "Сначала в Уфе вызвали в участок, выписали бумагу как дебоширу, а после в Зианчуринском районе на улице затащили в "газельку" ОМОНы и увезли, не представились", – писала сестра Даутова Залия Ахмадеева.
На следующий день участковый пришел к родителям Даутова и позвал их на опознание тела.
Залия утверждала, что мужчина не участвовал в сходе в Баймаке, а только находился рядом с местом акции в Уфе 19 января, когда ждал там свою девушку.
Силовики причину смерти не назвали, пообещав родным, что "заключение будет через 30–40 дней". В провластном канале "Техас Хабирова" сразу написали, что судмедэкспертиза якобы показала отравление Даутова алкоголем. Там же приводили смонтированные показания людей, которые якобы видели мужчину перед смертью "еле стоящим на ногах". Однако даже официальная экспертиза этого не показала.
Мужчину похоронили лишь 6 февраля. Его тело не отдавали семье до самого момента похорон. Защита утверждает, что Даутова могли жестоко избить во время этапирования в Баймак, и через несколько часов он скончался от массивной внутренней кровопотери, сообщали Idel.Реалии.
13 февраля в Мелеузе похоронили другого задержанного после протестов мужчину – 65-летнего Минияра Байгускарова. По данным издания "Аспекты", Байгускаров оставил предсмертную записку: журналисты связались с одним из родственников погибшего, который рассказал, что Минияра "довели" во время беседы в полиции. Перед смертью он якобы посетил родное село и отцовский дом.
"Избивали его, били, били, везли до Уфы. Били его, выбивали показания. Был там? Был. Участвовал? Участвовал. 65 лет – и так его били", – рассказал журналистам "Медиазоны" родной брат погибшего Салават Байгускаров.
Ни по одному из этих случаев СК не возбудил дел.
Вооруженное сопротивление снегом и расшифровки телефонных разговоров
По данным "ОВД-Инфо", по итогам протестов полицейские составили 556 административных протоколов. По 528 вынесли постановления, из них 123 дела – по статье 19.3 КоАП ("Неповиновение сотрудникам полиции") и 433 – по статье 20.2 КоАП ("Нарушение порядка проведения митинга").
Как минимум 80 человек стали фигурантами уголовных дел по ч. 2 ст. 212 УК РФ ("Участие в массовых беспорядках") и ч. 1 ст. 318 УК РФ ("Применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти").
На начальном этапе будущих обвиняемых допрашивали якобы в качестве свидетелей, рассказала Настоящему Времени координаторка уголовных дел "ОВД-Инфо" Ева Левенберг: "Возможно, они были введены в заблуждение. Если они были бы в статусе подозреваемых или обвиняемых, допрос должен был пройти с участием адвоката". В большинстве же случаев адвокатов на допросах не было.
По версии следствия, 17 января силовики получили те или иные травмы, когда протестующие забрасывали их "комьями обледенелого снега". Сотрудница организации "Команда против пыток" Альбина Мударисова рассказывала, что потерпевшие силовики "приехали [в баймакскую районную больницу] вечером [17 января]; их было порядка 40-60 человек". Осенью 2024 года СКР заявил, что в Баймаке якобы пострадали 69 силовиков.
Как выяснила "Медиазона", позже следствие называло потерпевшими троих полицейских и упоминало, что "не менее шести" сотрудников МВД и Росгвардии получили травмы, когда в них кидались "крупными кусками замерзшего снега".
Расследованием занялась группа из 33 следователей Первого отдела по особо важным делам. Уже 17 января старший следователь по особо важным делам регионального управления СКР Антон Свистун выдал УФСБ по Башкортостану поручение провести оперативно-розыскные мероприятия с целью установления всех причастных к баймакским событиям.
В частности, предлагалось изучить в полном объеме переписку активистов в мессенджерах, получить у операторов информацию об их звонках с 1 января 2024 года, фонограммы телефонных переговоров и тексты сообщений, выяснили Idel.Реалии.
Полученные спецслужбами аудиозаписи и их расшифровки легли в материалы уголовных дел. В приведенных изданием расшифровках люди, в частности, обсуждали возможные провокации и жаловались на качество воздуха в местах, где идет золотодобыча.
Также старший следователь-криминалист регионального управления СКР Александр Лобынцев назначил "ситуационную судебно-медицинскую экспертизу", в которой поручил "установить, могут ли замерзшие куски снега (льда) при их бросании с ускорением в человека причинять ему телесные повреждения и (или) физическую боль". В экспертном заключении, подписанном судмедэкспертом "Бюро СМЭ Минздрава РБ" Константином Горшковым и заведующим кафедрой физики УГНТУ Ильясом Гималтдиновым, указывается, что "обнаруженные комья обледенелого снега имеют твердую консистенцию, являются предметами, имеющими свойства тупого орудия".
23 января 2024 года сотрудники СКР провели осмотр дороги возле Баймакского районного суда "в целях установления наличия замерзших кусков снега (льда)".
Кого арестовали по "Баймакскому делу"
Первый приговор по делу о событиях в Баймаке вынесли в июле в Оренбургской области 50-летнему фермеру Ильшату Ульябаеву. Мужчина воспитывает восьмерых детей, а у его жены, по данным издания RusNews, рак.
Суд в Орске признал его виновным в участии в массовых беспорядках и применении насилия к представителю власти. Ульябаева приговорили к пяти годам колонии, несмотря на то, он что признал вину и извинился перед полицейскими, разгонявшими митинг.
За пределами республики судили не только Ильшата Ульябаева – процессы разнесли по разным регионам. В суды ближайших к Башкортостану областей направили почти половину дел о протестах в Баймаке, сообщали Idel.Реалии. Городов пять: Ижевск, Самара, Тольятти, Оренбург, Орск, рассказала Настоящему Времени координаторка уголовных дел "ОВД-Инфо" Ева Левенберг.
Башкортостанская прокуратура обосновала решение тем, что фигуранты якобы могли оказать "давление на участников судопроизводства", в том числе при помощи "оппозиционных СМИ и иноагентов".
Правозащитники же считают, что власти не хотят, чтобы эти суды превращались в демонстрацию поддержки. "На мой взгляд, данное решение было обусловлено беспокойством органов и властей о проведении возможных акций протеста в регионе", – говорит Левенберг.
Координатор программы судебного мониторинга правозащитной организации "Гражданский контроль" Николай Кретов отмечал, что его удивляют меры безопасности на процессах по "Баймакскому делу": "Количество людей в бронежилетах, с автоматами, со служебными собаками, с чем-то еще сильно выше, чем на процессах, которые проходят по стране в целом. Здесь ведь [вменяются] не террористические статьи и судят не каких-то особо опасных преступников".
Провокации, прослушки, жестокое обращение, давление и всевозможные попытки властей атомизировать общество дали плоды.
Почти сразу после первых арестов сообщения в чатах про пострадавших от репрессий близких начали удалять.
"Мы предлагали бесплатную юридическую помощь, но никто не согласился, люди боятся. В одном случае от нашей помощи отказались, объяснив, что силовики запугали человека, пообещали ему, что если он что-то предпримет, его административка превратится в уголовку", – рассказывала юристка КПП Альбина Мударисова. Об атмосфере страха говорят и правозащитники "ОВД-Инфо".
Об этом же сообщают участники чата помощи пострадавшим. "Я лично попыталась писать обращения, но меня искали на работе по запросу ФСБ. И как думаете, после активности что было бы? Если б я продолжала", – писала одна из местных жительниц.
Из 80 обвиняемых по делу, с родными которых связались юристы "ОВД-Инфо", более половины (46) попросили о том, чтобы их имена не предавали огласке.
Их личности известны правозащитникам – это, как обращала внимание “Медиазона”, не "предатели, призывающие к отделению Башкортостана от России", как выразился глава республики Радий Хабиров, а "случайные люди, выхваченные силовиками из многотысячной толпы только потому, что они не спрятали лица под масками и попали на видеозапись".
Большинство обвиняемых – это этнические башкиры, мужчины. Их средний возраст – 37 лет. В основном это преподаватели, фермеры, строители, рабочие, водители, предприниматели.
30-летнего владельца магазина напольных покрытий в селе Аскарово Юнира Исламгулова задержали 24 января 2024 года. "Был суд, дали 10 суток административного ареста. Третьего февраля приехал домой, но пятого февраля его обратно забрали в Баймак", – рассказала его жена Гульфина. В вину ему вменили то, что 17 января 2024 года он "принял участие в несанкционированном публичном мероприятии, где скандировал лозунги: "Свободу Алсынову!", "Своих не сдаем!", "Фаиль мы с тобой!" и "создавал помехи в проведении работ спецтехники по очистке снега и грейдированию дорог".
Муж был единственным кормильцем в семье, у Гульфины и Юнира двое несовершеннолетних детей.
"Очень тяжело от того, что мы не можем ничего изменить. Дети очень скучают по папе. Всегда он был рядом – и вдруг уехал. Им ведь не объяснить, где он и когда вернется домой", – пишет Гульфина Исламгулова в своем телеграм-канале. Арест Юниру Исламгулову продлили до мая 2025 года.
Еще один арестованный – Инсаф Исламов. В Башкортостане он сначала на картонном заводе и на металлургическом комбинате, но всегда мечтал водить автобус. В 2022 году вместе с семьей переехал из Башкортостана в Мурманск, там устроился работать водителем, в свободное время водил 4-летнюю дочку и 8-летнего сына на хоккей, катался с ними на коньках, а летом приезжал к родителям в деревню помогать по хозяйству.
Наступление нового, 2024 года вся семья Исламовых праздновала в родном Башкортостане. 15 января Инсаф вместе с братом отправился по делам в Баймак, где стал участником схода у здания суда. По версии следствия, он "подобрал с земли не менее двух предметов, внешне похожих на поленья", и бросил их в сторону сотрудников полиции.
Сам Исламов отрицает, что применял насилие к силовикам. С 9 февраля мужчина находится в СИЗО. Как и для многих других фигурантов "Баймакского дела", сбор на его защиту организовал проект "ОВД-Инфо".
Блогера и владельца барбершопа Ильяса Байгускарова также обвиняют в том, что он категорически отрицает. Как следует из интервью изданию "Пруфы" брата активиста, психолога Ильгиза Байгускарова, ранее Ильяс был на некоторых акциях и народных сходах с участием Алсынова, поэтому присоединился к группе его сторонников, посчитавших приговор несправедливым. В день протеста Байгускаров "держался в стороне", но затем был задержан. Вскоре его отпустили, и после беседы с полицейскими активист начал призывать других протестующих расходиться: говорил, что столь массовая публичная поддержка может еще сильнее навредить положению самого Алсынова.
На одном из видео, снятых 17 января, Байгускаров действительно обращается к протестующим с призывом "тормозить".
"В протоколе же написали: "Скандировал: Хабирова в отставку". Но такого не было", – рассказывал он SotaVision.
24 сентября ему предъявили обвинение в "организации массовых беспорядков" в Баймаке.
За восемь месяцев нахождения в СИЗО Байгускарову ни разу не дали встретиться с женой. За это время у него родилась дочь. Когда Ильяса задержали, его жена Илина была на третьем месяце беременности.
"Они не какие-то убийцы, насильники, террористы, сепаратисты. Они хотели сохранить природу. Потому что нашу природу уничтожают. Там, где росли ягоды и травы, теперь следы тракторов... Люди, которые неравнодушны к своей природе, просто пошли по зову сердца", – рассказывала о тех, кто вышел поддержать Алсынова, Илина.
Байгускаров – один из десяти фигурантов "Баймакского дела", которых СКР определил как "организаторов массовых беспорядков" в Баймаке. Еще одним организатором в "массовых беспорядков" следователи сочли соратника Алсынова Руслана Габбасова, уехавшего из России еще в 2021 году. Его объявили в розыск. По версии СК, он из Литвы призывал жителей Башкортостана к перекрытию дорог, сопротивлению полицейским и воспрепятствованию работе судов, и под его влиянием участники акции, утверждает следствие, "оказывали вооруженное сопротивление силовикам" – якобы с помощью "камней, деревянных палок и металлических прутов".
Сам активист утверждает, что не призывал людей приходить на сход к суду, а лишь упоминал про предстоящий приговор Фаилю Алсынову и говорил, что не нужно молчать.
В конце декабря суд в Ижевске вынес третий приговор по "Баймакскому делу": фигуранты получили от 5,5 до 8,5 лет колонии.
Всего, по данным правозащитников, приговор получили уже восемь человек.
"Баймакское" дело уже превзошло по количеству обвиняемых "Болотное", которое возбудили в Москве после протестов в мае 2012 года и долгое время считали самым массовым политическим делом (по связанным с ним статьям обвиняли не менее 34 человек). И есть риски, что в Башкортостане появятся новые подозреваемые.
"О последнем фигуранте стало известно, наверное, в середине мая. 80 фигурантов – не окончательная цифра, потому что в уголовном деле фигурируют также "неустановленные лица", что предполагает дальнейшее проведение разыскных и следственных действий по выявлению и установлению причастных лиц. К ответственности лица могут быть привлечены в течение 10-15 лет после совершения деяния. Все зависит только от политической воли и решения СК РФ, что "горшочку" пора "перестать варить", – говорит Ева Левенберг.
