Персонал больницы в пережившем российскую оккупацию Изюме переносит операционную в подвал. Оплакивая погибших и вспоминая тяжелые дни, медики готовятся к суровой зиме.
Выжившие и не выжившие в оккупации. Больница в украинском Изюме
5
Врач-травматолог Юрий Кузнецов (слева) помогает медсестрам переложить больного на кровать.
Горстка врачей, медсестер, фельдшеров и патологоанатомов, оставшихся в больнице во время российской оккупации, была единственной надеждой жителей Изюма, когда в городе стремительно росло количество больных и раненых
Горстка врачей, медсестер, фельдшеров и патологоанатомов, оставшихся в больнице во время российской оккупации, была единственной надеждой жителей Изюма, когда в городе стремительно росло количество больных и раненых
6
Лаборатория, которая использовалась российскими военными в качестве отделения хирургии.
Фельдшер Сергей Боцман помнит беспомощных мирных жителей и их ужасные травмы во время оккупации. Он говорит, что невероятно устал. «Нет никого, кто хочет прийти нам на помощь. Я устал. За семь месяцев никто так и не пришел на наше место. И как я могу уйти, зная, что никто не придет?»
Фельдшер Сергей Боцман помнит беспомощных мирных жителей и их ужасные травмы во время оккупации. Он говорит, что невероятно устал. «Нет никого, кто хочет прийти нам на помощь. Я устал. За семь месяцев никто так и не пришел на наше место. И как я могу уйти, зная, что никто не придет?»
7
Кот перед лабораторией, которую использовали российские военные
8
В памяти Кузнецова остались страшные мгновения. Он видел раны от бомб, пуль и осколков. Он говорит, что некоторые люди прибывали с травмами, происхождение которых они отказывались объяснять, но врачам было понятно, что этих пациентов пытали.
«Снайпера спрашивают, видит ли он во сне тех людей, которых он убил. Нечто похожее у меня. Так можно сойти с ума», — объясняет он
«Снайпера спрашивают, видит ли он во сне тех людей, которых он убил. Нечто похожее у меня. Так можно сойти с ума», — объясняет он