Маршруты, по которым кыргызы бежали в Китай во время Уркуна, нанесли на карту. Исследователи дополнили предыдущие документы и на основе новых данных создали более десяти карт. Как идет процесс визуализации самого трагического события в кыргызской истории ХХ века? Что в истории Уркуна осталось малоизученным?
Какова судьба девушек, проданных на невольничьем рынке?
В подкасте «Куугунтук курмандыктары» о жертвах преследований и репрессий мы обсудили эту тему с историком и исследователем Гульзадой Абдалиевой и картографом Талгатом Жумашевым.
«Азаттык»: Карты о событиях Уркуна 1916 года уже составлялись, были даны сведения о направлениях исхода. Какие новые данные вам удалось внести?
Гульзада Абдалиева: Создано около четырнадцати карт. Мы создавали их вместе с картографом Талгатом Жумашевым. Уточнили, в скольких направлениях бежали люди в во время восстания 1916 года, в каких областях Китая расселились. Мы часто говорим, что они «бежали в Китай», «в результе восстания они были вынуждены бежать в Китай». Но в каких конкретно поселениях Китая они расселились?
Это важный источник для школьников, студентов, преподавателей, да и для всех, кому это интересно.
«Азаттык»: В социальных сетях вы тоже, наверное, видите, часто встречается визуализированный контент на русском, английском языках, но очень редко на кыргызском. Талгат мырза, до того, как составить эту карту вы интересовались темой восстания 1916 года?
Талгат Жумашев: Да. Во-первых, мой отец – историк. Могу сказать, что я с детства рос в научной среде. Меня интересовала история, история Кыргызстана и история Центральной Азии в целом. Позже я участвовал во многих мероприятиях с исследовательской платформой «Эсимде». При их поддержке я провел несколько исследований. В процессе чего освоил картографические методы. Мне было интересно как можно использовать возможности картографии для изучения истории Кыргызстана и науки в целом. Потом мы познакомились с Гульзадой Абдалиевой и узнали, что есть не только Великий Уркун 1916 года, но также Малый Уркун и Средний Уркун. Тогда и пришла мысль о создании карты. На самом деле нам сложно представить это визуально. Для нас это все «где-то в Китае». Нам сложно представить, где находится Текес, где расположены Ак-Суу, Кашкар, Кульджа.
«Азаттык»: Например, если сказать «найдите на карте перевал Бедель», то найти будет сложно…
Талгат Жумашев: Совершенно верно. Бедель – это перевал, о котором мы слышим еще со школы. А в литературе, предоставленной Гульзадой Абдалиевой, упоминаются и другие перевалы. Их было действительно трудно найти. В основном говорят о трех направлениях. Но по какому из них бежали люди? Составление точного маршрута с одной стороны было интересно, а с другой стороны – сложно. Потому что некоторые географические названия было сложно найти.
«Азаттык»: Google Earth помог вам при составлении карты?
Талгат Жумашев: Да, цифровые карты Google пригодились. Но мы этим не ограничились, использовали специальные геоинформационные системы и другие инструменты.
«Азаттык»: Мы часто говорим, что было три основных направления, по которым бежали в Китай, да?
Гульзада Абдалиева: Да. Талгат очень правильно заметил. Например, как мы определили эти направления? Во-первых, по архивным данным. Во-вторых, в 2015 году мы провели специальную экспедицию о кыргызах, оставшихся после Уркуна в Китае. Было очень сложно перенести это все на карту. Потому что некоторые названия, взятые из архивов, изменились. Тем не менее, мы уточнили. Например, это очень хорошо зафиксировано в архивных источниках.
Согласно устной информации, люди также бежали в основном в трех направлениях. Первое направление, по которому массово бежали – это перевал Бедель. Потому что через него бежали не только из Иссык-Куля, но и из Кемина, Чуйской области. Мы знаем, что руководителем восстания был Шабдан Мокуш уулу. Они также бежали через перевал Бадель. Почему они выбрали это направление? Потому что на этой стороне не было гарнизона Российской империи.
А второе направление проходило через реку Музарт. Она часто встречается и в литературных произведениях. Здесь также погибло много людей. Те, кто бежал через реку Музарт, вышли к Текесу. Те, кто перешел перевал Бедель, пришли в Ак-Суу и Уч-Турфан.
«Азаттык»: Географически, в какой местности находится река Музарт?
Гульзада Абдалиева: Те, кто бежал через джайлоо Каркыра, пришли к реке Музарт. И третье направление – это не пограничный Торугарт, а люди бежали через Баш-Келтебек, Орто-Келтебек, Кичи-Келтебек. По сравнению с перевалом Бедель, по этому направлению бежало меньше людей. Потому что мы знаем, что здесь был расположен гарнизон. Мы знаем, что на перевале Бедель была массовая бойня. Именно там на территории Кыргызстана был организован сбор останков. Также массовая бойня была в районе Текеса, люди прошли через перевал Сайкал.
Сегодня этот перевал называется «Кыргызский перевал». Раньше его по-казахски называли «Сайкал». Во время восстания 1916 года здесь также произошла бойня. На китайской стороне до сих пор лежат разбросанные кости, купольные жерди юрты, остатки тундука... Поскольку не было никакой возможности их похоронить, лица погибших людей закрывали еловыми ветками.
«Азаттык»: Талгат мырза, сколько километров составила дорога, по которой бежали обездоленные люди?
Талгат Жумашев: С помощью современных цифровых карт удалось определить расстояние. Можно было увидеть не только удаленность, но и ландшафт. К примеру, возьмем пройденный путь, бежавших на восток в сторону Текеса, Нилки, Кульджи. От нынешней Чолпон-Аты до Нилки – это примерно 550 километров. Бежавшие из Канта и Токмака через перевал Бедель до села Бай в Ак-Суу прошли 800 километров. Если бежали от Нарына до Кызыл-Суу и Марал-Баша, то расстояние составит более 650 километров. В августе в горах идет снег, и вода замерзает. На перевалах снег лежит по пояс. Становится не по себе, когда вы просто смотрите на карту и представляете все это.
«Азаттык»: Это же был конец августа, уже начало осени…
Талгат Жумашев: Если вспомнить, что этот путь прошли женщины с маленькими детьми, стар и млад, то мы можем представить, какие страдания им пришлось пережить.
«Азаттык»: Выходит, что эти карты показывают не просто маршруты, но и масштабы той трагедии…
Талгат Жумашев: Да, вы правы.
«Азаттык»: Гульзада айым, в художественной литературе мы много читали подобных историй – «продавали дочерей за миску толокна». Какова была судьба этих девушек? Есть ли документальные исследования о том, сколько из них позже вернулось назад, сколько людей погибло в дороге?
Гульзада Абдалиева: Совместно с дискуссионной площадкой «Эсимде» я провела исследование и написала статью о судьбе этих девушек. Для меня также сложно поднимать этот вопрос. В архивных источниках тоже встречается. Например, в то время в Китае был драгоман (переводчик и секретарь российского консульства в Кашгаре). Стефанович. По данным Стефановича, также зафиксированы случаи продажи девушек в публичные дома в крупные города. Также есть и архивные данные. Как отметил Талгат мырза, мы отметили Марал-Баш. Потому что там был невольничий рынок.
«Азаттык»: Ведь он же совершенно отрыто работал, так ведь?
Гульзада Абдалиева: Да, работал открыто. Продавали маленьких девочек, девочек-подростков, девушек, молодых женщин и мальчиков тоже продавали. Это очень большая трагедия кыргызского народа. Проданных в Марал-Баше девушек отправляли и в публичные дома больших городов. Во время экспедиции мы встретили в Кульдже одного аксакала. Сам он был родом из Иссык-Куля и остался в Кульдже. С 1950 года он собирал исследования о девушках, проданных уйгурам и дунганам. Хотя эти девушки были из разных местностей Кыргызстана, они говорили – «Мы маралбашские, потому что там мы лишились семьи». Позже эти девушки собирались вместе, приезжали в Марал-Баш, резали жертвенную овцу и читали молитву. Значит, они считали это местом, где они лишились семьи и родины. Позже, если они даже они создавали собственные семьи, они не забыли Марал-Баш. Если заглянуть в архивные источники, то сохранилось много воспоминаний.
Если при переходе гарнизона их преследовали и убивали солдаты российской империи, то при переходе на китайскую сторону было еще сложнее. Там также забирали красивых девушек. Чтобы спасти их, девушек прятали в потниках для лошадей и заворачивали в одеяла. Лица красивых девушек замазывали грязью, боясь, что их отберут. Самая тяжелая участь ждала молодых людей и девочек-подростков. В архивных и устных сведениях встречаются случаи продажи не только девочек, но и мальчиков. По собранной нами информации, чаще продавали девушек.
«Азаттык»: На первый взгляд кажется, что эти события подробно изучены. Однако еще многие аспекты этой трагедии остались неизученными?
Гульзада Абдалиева: Конечно. Этим проданным девочкам и мальчикам давали разные имена. Например, если продавали в дунганскую семью, то давали дунганское имя. Если продавали людям уйгурской национальности, то давали уйгурское имя.
Аксакал в Кульдже собирал информацию о тех, кто помнил свое имя, кто говорил «меня звали так-то».
Подкаст на кыргызском языке
«Азаттык»: Талгат мырза, вы уже упомянули, что в конце августа в этих местах тяжелейшие условия. На созданной вами карте можно все это увидеть, показана ли высота перевалов, рельеф местности?
Талгат Джумашев: Да. Графически низменности отмечены зеленым цветом, а вершины – коричневым. Кроме того, на некоторых картах указано, что самые высокие вершины на дороге находятся на высоте 4000-5000 метров над уровнем моря. Реки мы не показывали. Но есть техническая возможность отметить. Направления верные, но точно сказать о всех деталях маршрута невозможно. Например, легче идти по узким горным долинам и ложбинам, чем по хребту. Чтобы по современным картам узнать, как можно пройти, мы можем увеличить эти горные ложбины и посмотреть. Но посередине есть большая река. Один берег которой упирается в скалу. Как они перешли на другую сторону для меня остается загадкой. Поэтому я не могу сказать, что большинство маршрутов точны на 100%. Это примерные маршруты. Например, на перевале Бедель приходится преодолевать крутой склон и реки с сильным течением. Глядя на карту, испытываешь страх. Меня удивляет, как люди прошли там с домашним скотом. Должно быть, им очень тяжело пришлось. Другими словами, есть еще много обстоятельств, которые предстоит изучить.
«Азаттык»: Уркун – самая большая трагедия в памяти кыргызов. Как еще можно визуализировать ее историю, повествование?
Талгат Жумашев: Например, есть приложение Google Visual Studio. Оно показывает ландшафт в формате 3D. Как будто идешь с камерой, можно развернуть на 360 градусов и увидеть горы, которые с боку, высоту, глубину. Карты, которые мы подготовили, пока невозможно загрузить в цифровом формате. Вы поднимаете важную проблему. Возможно, это следует выложить на открытую платформу. Наши маршруты можно загрузить в приложение Google Maps Visual Studio и следуя по нему через горы увидеть весь путь.
«Азаттык»: Как возвращались обратно, бежавшие в 1916 году? Сколько человек там осталось?
Гульзада Абдалиева: По этому поводу мы также провели много исследований. Потому что, как показали демографические исследования, обратное возвращение людей было очень трудным. Назад возвращались только по двум направлениям. Например, они не вернулись через перевал Бедель. Возвращались через Уч-Келтебек и Торугарт. Так как российская империя пала, то через реку Музарт уже не возвращались, шли другой дорогой. В 1917 году в Китай была отправлена специальная экспедиция для изучения того, сколько человек вернулось, сколько осталось и сколько умерло в пути. Те, кто вернулись и присоединились в советское время, – это одна из тем, которую предстоит изучать в будущем. Оказалось, что это сложная проблема в демографии.
«Азаттык»: Есть заключение этой комиссии? Что в нем говорится?
Гульзада Абдалиева: Да. Но там есть вопросы, которые сегодня вызывают споры. В ходе демографических исследований мы выяснили, что погибло 125 тысяч человек. Есть заключения комиссии. Визуализация этих вопросов и представление их в виде инфографики – это требование времени.
Талгат Жумашев: Если есть материал, его можно географически визуализировать. Но достоверность этих данных – отдельный вопрос.
«Азаттык»: Есть ли карта маршрута, по которому люди возвращались?
Талгат Жумашев: Нет, нам известны направления по которым люди бежали в Китай в 1916 году. Было бы неправильно сказать, что мы создаем эту карту впервые. Потому что по 1916 году есть карты советской эпохи. В 2016 году также проводились исследования, были попытки создания маршрута. По случаю столетия прошла также большая конференция, организованная знакомыми мне антропологами. Тогда тоже были добавлены какие-то детали.
«Азаттык»: Вы же внесли дополнения.
Талгат Жумашев: Да. Мы не делали это с нуля, мы продолжили предыдущие работы.
Гульзада Абдалиева: В 2016 году в связи со 100-летием восстания 1916 года научно-исследовательский центр «Айгине» специально создал семь карт. На этих семи картах указано по какому направлению люди бежали в Китай, и сколько солдат было в составе карательных отрядов. На картах, созданных позднее, были определены только три направления. Однако были неточно указаны местности куда они пришли. Поэтому мы с Талгатом Жумашевым попытались уточнить эту сторону вопроса.
«Азаттык»: Я знаю, что вы и сами были в Китае?
Гульзада Абдалиева: Конечно. Мы проводили специальную экспедицию.
«Азаттык»: Прошлый подкаст мы делали о Торокуле Жанузакове. В 1919 году он был председателем комиссии по делам кыргызов, вернувшихся из Китая. Как их здесь встретили? Для них были организованы специальные лагеря? Какова была ситуация, когда они вернулись?
Гульзада Абдалиева: Об этом также имеется много архивных сведений. На территории Кыргызстана было открыто более 24 мест общественного питания. Им также предоставили одежду и обувь. Например, из Узбекистана прислали много тканей. Очень трудно было расселить людей, которые перешли перевалы, лишились домашнего скота, всего имущества и работали наемными рабочими. Кроме того, упоминается, что врачи из больших городов оказывали медицинские услуги. Полностью проверяли состояние их здоровья. В данных из архива также указано, сколько граммов мяса и калорий следует давать одному человеку. Значит приезжали также и ученые, чтобы проверить здоровье людей. Эта работа продолжалась до 1934 года. В частности, в 1934 году из Москвы приехали профессора, обследовали вернувшихся из Китая и определили специальный рацион питания. С 1917 по 1924 работали пункты по обеспечению продовольствием. Помогали доставить людей до места, где они родились и выросли.
«Азаттык»: Были ли села, которые уцелели? Или все массово бежали?
Гульзада Абдалиева: Конечно, по этому поводу проводятся дополнительные исследования. Например, мы знаем Таласскую область...
«Азаттык»: Эти районы известны. Были ли те, кто остался и не бежал в самой Чуйской области, на Иссык-Куле, которые входили в Жети-Суу (Семиречье)?
Гульзада Абдалиева: Если мы посмотрим на статистические данные, то увидим, что, например, Временное правительство до этого проделало большую работу. Есть и статистика. Например, Тынышбаев совершил специальную экспедицию в каждое село. Там можно сразу увидеть, сколько людей бежало, а сколько нет. После этого ученый Чеканинский провел исследование и составил список. В его списке есть информация о том, сколько людей и из каких сел Чуйской области и Иссык-Куля бежало, сколько осталось и сколько человек было убито. Есть специальные произведения, написанные на основе архивных материалов.
«Азаттык»: Талгат мырза, следующее поколение хочет уже все видеть визуально в интернете. Как вы думаете, наши историки этим интересуются? Сколько потребуется средств для визуализации? Сколько стоят услуги специалиста, работающего с графическим дизайном?
Талгат Жумашев: Я интересуюсь историей и знаю картографию, поэтому могу предоставить информацию об этом. Не только академические ученые, но и обычные люди, если заинтересуются, то в свободное время, при наличии материала могут создать карту. Молодежь, если освоит монтаж видео и другие инструменты, может визуализировать. Для этого не требуется уж очень больших денег. Надеемся, что теперь и государство обратит на это внимание. Было бы очень хорошо, если бы и академическому сообществу открыли какой-то источник финансирования в этом направлении.
«Азаттык»: Я почему спрашиваю, возможно, если постепенно перенести историю в интернет-пространство, то и результат был бы значительнее…
Талгат Жумашев: Наука должна быть более демократичной, доступной для народа и говорить на языке нынешнего поколения. Было бы хорошо, если бы сегодняшнее поколение обучалось посредством визуальных материалов.
«Азаттык»: Вы наверняка видели, эта фотография распространилась в социальных сетях. Это снимок, сделанный в Токмаке в 20-х годах – «Дети, оставшиеся сиротами в Уркуне 1916 года». Я до сих пор думаю об этом. Адресую этот вопрос сегодня вам. Проводились ли исследования судеб детей-сирот? Советская власть занималась ими? В Китае тоже могли быть сироты.
Гульзада Абдалиева: Это тоже очень сложный вопрос. Я не думаю, что по этому вопросу проводились исследования. Но если вспомнить, например, известных личностей, то вспоминают, что Тазабек Саманчин во время Уркуна остался сиротой и продавал молоко. Таких людей много. В воспоминаниях Жусупа Абдырахманова и Кусеина Карасаева много говорится и о детях, оставшихся в Китае, и о детях в Кыргызстане. Возможно, если в будущем будут проведены такие исследования, то выяснится много информации.
«Азаттык»: Настало время для исследования «Дети Уркуна»…
Гульзада Абдалиева: Конечно. Возможно, что молодежь заинтересуется этой темой и продолжит исследования в этом направлении.
Перевод с кыргызского, оригинал текста здесь
