Действующий президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев переизбран еще на один пятилетний срок. Хотя он с легкостью одержал победу, нынешние цифры ниже тех, когда он победил на досрочных голосованиях пять лет назад, –— 80,4 процента явки против 87,7 процента в 2016 году и 80,1 процента отданных за Мирзиёева голосов против 90,29 процента в 2016 году.
В течение нескольких месяцев, которые предшествовали президентским выборам, аспекты правления Мирзиёева больше походили на параноидальную авторитарную политику его предшественника — первого президента Узбекистана Ислама Каримова, чем на политику так называемого реформатора.
Так что репутация реформатора — как Мирзиёев себя позиционировал, когда впервые заступил на пост, — станет предметом более пристального внимания во время его второго президентского срока.
Мирзиёев заявил во время своего первого президентского срока, что он не против участия оппозиции в выборах, однако три разные оппозиционные партии получили отказ в регистрации и подверглись давлению в тот момент, когда объявили о своих намерениях баллотироваться на президентских выборах.
Правительство Мирзиёева не предприняло никаких усилий перед нынешними президентскими выборами или парламентскими выборами в 2019 году по отмене принятого в 2008 году закона, который запрещает независимым кандидатам участвовать в выборах.
В предварительном докладе наблюдателей из Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ отмечалось, что избирательные реформы, которые были проведены накануне президентских выборов 24 октября в Узбекистане, «еще не привели к подлинно плюралистической среде» и «сохраняющиеся ограничения на фундаментальные свободы и право баллотироваться [на выборах] продолжают противоречить обязательствам ОБСЕ».
Даже среди пяти партий, участвовавших в недавних президентских выборах, только Мирзиёев и, возможно, кандидат от Партии национального возрождения Алишер Кадиров широко известны в Узбекистане, причем последний — своими провокационными заявлениями об изгнании геев из Узбекистана и налогообложении денежных переводов трудовых мигрантов. Хотя Максуда Варисова из Народно-демократической партии Узбекистана — Коммунистической партии в советское время — неожиданно заняла второе место на выборах, набрав 6,6 процента голосов. Она была единственной женщиной на этих выборах.
Многие из сотен тысяч проживающих за границей рабочих-мигрантов, которые имели право голоса, признались, что никогда не слышали о трех других кандидатах — Максуде Ворисовой, Бахроме Абдухалимове из партии «Адолат» и Нарзулло Обломурадове из Экологической партии.
Так что победа Мирзиёева была очень похожа на переизбрание Каримова, несмотря на кампанию президента под лозунгом создания «нового» Узбекистана.
ЧТО ЖДЕТ ВПЕРЕДИ?
Популярность Мирзиёева базируется на культивируемом им образе друга народа, человека, который понимает их проблемы и торжественно заверяет в том, что будет предпринимать действия во имя улучшения их жизни.
Этого было достаточно, чтобы вселить надежду во многих узбеков, учитывая, что Каримов слишком часто производил впечатление равнодушного к тяжелому положению жителей его страны, а когда они жаловались, его это возмущало.
Но имидж Мирзиёева-реформатора уже начинает себя изживать.
Во время своего первого президентского срока он дал очень много обещаний — многие из которых до сих пор не выполнены — и наобещал еще больше в ходе предвыборной кампании на второй срок.
Одной из самых больших его проблем в ближайшие пять лет будет удерживание баланса между «мечетью и государством».
Мирзиёев подверг критике действия Каримова в прошлом, когда тысячи мусульман были отправлены в тюрьмы — во многих случаях просто потому, что их набожность вызвала подозрение властей.
Мирзиёев распорядился освободить многих из тех, кто оказался заключен в тюрьму по религиозным мотивам при Каримове, и обратился к тем, кто, возможно, «сбился с пути» и присоединился к экстремистским группировкам, находящимся за пределами Узбекистана, заявив, что если те покаются, то они могут вернуться домой и им не будет грозить наказание.
При этом Мирзиёев старался не упоминать имени Каримова, поскольку он сам был его премьер-министром с 2003 по 2016 год и несет определенную ответственность за те репрессии против верующих.
Мирзиёев также снял запрет на ношение женщинами хиджаба в общественных местах в знак новой религиозной терпимости узбекского правительства и заручился поддержкой некоторых влиятельных мусульман в Узбекистане. Но это может быть чревато последствиями.
В числе влиятельных — Аброр Абдуазимов, сотрудник Центра исламской цивилизации в Ташкенте, который ведёт консервативный блог под именем Аброр Мухтар Алий. Среди его постов в блоге есть запись о картинах великих мастеров живописи, таких как Леонардо да Винчи или Рембрандт, с заявлением, что они «чужды» узбекам.
Алий и другие его соратники выступили с заявлениями о необходимости того, чтобы ислам играл более важную роль в руководстве Узбекистаном, и, похоже, в обмен на их поддержку такие призывы игнорировались правительством.
Идеи кого-либо вроде Алия, казалось бы, расходятся с видением Мирзиёева современного Узбекистана — и его союз с консервативными исламистами в стране уже проходит апробацию.
А учитывая то, что Афганистан захвачен «Талибаном» и близ границ Узбекистана внезапно возникла конкурирующая модель правления, появились сообщения о том, что в последние недели узбекские силы безопасности устраивают облавы на предполагаемых исламистов.
Чем больше Мирзиёев воспринимает такие группировки как угрозу своему правительству, тем ближе дело к выяснению отношений с консервативными исламскими группами, поддержкой которых он заручился, но которые, по всей видимости, набираются всё большей храбрости, чтобы заявить, как следует управлять страной и каким должно быть поведение людей.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЫГОДЫ?
Став президентом, Мирзиёев заявил, что экономика будет одним из его приоритетов, — и добился определенных успехов в этом направлении.
Он открыл двери иностранным инвестициям, и его меры по освобождению высокопоставленных политических заключенных, девальвации официального обменного курса национальной валюты и поддержке расширения региональных связей вызвали новый интерес, особенно со стороны западных компаний и правительств.
Но он также увеличил внешний долг Узбекистана почти с нуля до колоссальных 36 миллиардов долларов всего за пять лет.
Похоже, что большая часть этих денег пошла на строительство — только не на инфраструктурные проекты там, где это действительно необходимо для блага людей, а на возведение новых зданий в городах.
Всё большую обеспокоенность вызывают необъявленные тендеры на эти проекты и подозрения в том, что приближенные к Мирзиёеву люди прикарманивают большие суммы в деле раздачи контрактов.
ПРОБЛЕМЫ С ЭНЕРГООБЕСПЕЧЕНИЕМ
В Ташкенте и других городах появляются всё более внушительные постройки, но газопроводы и линии электропередач продолжают ветшать, что со всей очевидностью подтвердила прошлая зима, когда по всей стране возникли серьезные проблемы с отоплением и электричеством.
Узбекистану потребуются еще миллиарды долларов для капитального ремонта внутренней энергораспределительной сети и строительства новых электростанций, которые Мирзиёев пообещал построить, чтобы все узбекистанцы были обеспечены стабильным отоплением и электричеством.
Второй год подряд Мирзиёев дает распоряжение о прекращении экспорта природного газа, чтобы перенаправить его на внутреннее потребление. Это полностью не решило энергетических проблем прошлого года и вряд ли решит серьезные энергетические проблемы этой зимой или, возможно, через год.
Популярность Мирзиёева во время его второго президентского срока, по всей вероятности, будет сильно подорвана, если он не найдет решение этих проблем.
Приостановление экспорта газа также означает сокращение государственной казны на несколько миллиардов долларов и потребность в дополнительных международных займах.
Еще один фактор, который будет существенным в следующие пять лет, — это сколько богатства и влияния ближайшее окружение Мирзиёева сможет сконцентрировать в своих руках.
Мэр Ташкента Джахонгир Артыкходжаев, зятья Мирзиёева Ойбек Турсунов и Отабек Шаханов и другие извлекают выгоду из своих отношений с президентом и не захотят, чтобы он оставил свой пост.
Это может привести к тому, что Мирзиёев решит не покидать свой пост, когда истечет его второй — и конституционно последний — срок полномочий.
Это большой вопрос следующих пяти лет. Уйдет ли Мирзиёев и передаст пост президента избранному преемнику или решит остаться на своем посту, изменив Конституцию, — или даже просто проигнорирует ее?
Одна мораль, которую все в Узбекистане и за его пределами давно усвоили, — и что можно было наблюдать вновь во время президентских выборов 24 октября – заключается в том, что выборы явно не являются инструментом смены руководства страны.
Перевела с английского Алиса Вальсамаки.
Радио Азаттык
