35-летний Александр Кургановский, гражданин Узбекистана и резидент Украины, с подросткового возраста жил с родителями в Мариуполе. В 2022-м, когда российские войска оккупировали город, он, как и тысячи других жителей, был вынужден бежать. Пережив ужасы бомбардировок и тяготы пути в условиях боевых действий, Кургановский осел в Берлине. Три года спустя, попытавшись получить новый паспорт, Александр оказался в бюрократическом аду. Ему отказали в помощи и рекомендовали вернуться в Узбекистан, чтобы держать ответ за «незаконное пересечение границы».
Переезд из Узбекистана в Украину
35-летний Александр Кургановский родился в узбекском Намангане. Когда ему исполнилось четыре, семья переехала в Ташкент, где прожила около 11 лет, а потом приняла решение вернуться на историческую родину отца Александра – в Украину.
«С пятнадцати лет по начало войны я жил в Украине. Это был мой дом. Моя прабабушка со стороны отца родилась там, но потом переехала в Узбекистан. Все родственники со стороны отца живут в Украине. Мой отец последние восемь лет тоже является гражданином этой страны», – поясняет Александр.
Семья оформила выезд на постоянное место жительства за рубеж и перебралась в новую страну летом 2004-го. В том же году Кургановский получил украинский ВНЖ (в распоряжении редакции есть документы, подтверждающие его рассказ. – Ред.).
Когда пришло время подаваться на украинское гражданство, у Александра возникли проблемы. По его словам, причиной стала ошибка, допущенная в миграционном органе.
Оформить гражданство Кургановскому не удалось, пришлось вновь получить вид на жительство – бессрочный.
В начале 2022 года, говорит Александр, он намеревался предпринять новую попытку получить украинское гражданство, собрав все нужные документы.
Но в феврале Россия напала на Украину.
Мариуполь в осаде
Мариуполь – один из самых разрушенных российскими войсками городов Украины. Полномасштабное вторжение России здесь началось ранним утром 25 февраля 2022 года. 20 мая город был полностью захвачен.
По данным Human Rights Watch, в Мариуполе погибли не менее восьми тысяч человек, ещё приблизительно 350 тысяч вынужденно покинули город.
На момент вторжения Александр вместе с матерью жили в многоэтажке на окраине Мариуполя.
«В 2014 году российские войска оккупировали город на три месяца, но потом полк Азов в июне выбил сепаратистов и снова всё стало нормально (сепаратистские силы, поддерживаемые Россией, контролировали город с 13 апреля по 13 июня 2014 года. – Ред.). Поэтому жители начало войны в 2022 году встретили как-то спокойно. Им казалось, что пять дней постреляют, и всё закончится. Это был мой дом, поэтому я решил не убегать никуда. Но 25 февраля железную дорогу повредили российской артиллерией, поезда перестали ходить. 1 марта город был уже в осаде, заблокирован со всех сторон. 2 марта самолётами, бомбардировками были уничтожены важнейшие высоковольтные подстанции», – вспоминает Александр о первых днях войны.
Город оказался отрезан от электричества и связи. Бомбардировки усиливались. Александр вместе с матерью приняли решение укрыться в более безопасном месте.
«Мама работала в медклинике, где было подвальное помещение, генератор и запас воды. Начальник этой медклиники сказал: «Кто хочет в убежище – давайте к нам». Мы взяли с собой сумку с тёплыми вещами и документы. Со 2 по 15 марта мы находились в этом подвале, где прятались 50 человек. Это было ужасно. Было очень холодно, температура воздуха в подвале была +6, отопления нет. По вечерам мы включали генератор, чтобы на пароварке как-нибудь один раз в день приготовить еду из каких-то непонятных продуктов – муки, прокисших молока и кефира. Набирали грязную воду, фильтровали и пили», – рассказывает Александр.
15 марта Кургановскому и его матери удалось покинуть осажденный город: сначала они направились в село Новая Ялта, потом в Бердянск, затем – все дальше на запад.
«Мы ехали в автобусе на полу, жили в церкви, ночевали в поле. Но не жаловались – просто хотели выжить. К концу марта чудом попали в Запорожье. Оттуда смогли уехать в Днепр, где я узнал, что Европа принимает беженцев, причем всех – и без документов, и с видом на жительство, и с копией документов, показывающих, что человек жил в Украине. Мы сели на прямой поезд, специальный эвакуационный. 4 апреля уже были в Польше. Там меня встретили пограничники, стали проверять, узнали, что я узбекистанец, побеседовали, поставили печать, посочувствовали и пустили дальше», – говорит Кургановский.
Из центра для беженцев в Варшаве Александр и его мать были переправлены в Берлин, где находятся сейчас.
«Молодой человек, вы нарушили закон»
Почти три года спустя после тех событий перед Кургановским встала новая большая проблема.
В декабре 2025 года у него заканчивается узбекистанский паспорт – он образца 2011 года (зелёного цвета). Такие документы по истечении срока действия подлежат обязательному обмену на паспорта нового образца, красные. Граждане страны могут выезжать за пределы страны только с таким паспортом с января 2021 года.
Согласно кодексу об административной ответственности Узбекистана, проживание без паспорта или удостоверения личности либо с недействительным паспортом влечет наложение штрафа в размере 0,5-3 базовых расчетных величин (от 150 тысяч до 900 тысяч сумов или $11-$70).
Для решения вопроса Кургановский обратился за помощью в консульство Узбекистана в Берлине.
«Сотрудник консульства спрашивает меня: «А как вы попали в Германию?» Я отвечаю: «Я беженец из Мариуполя, кое-как добрался, выехал». На что сотрудник консульства говорит: «Нет, молодой человек, вы должны были предварительно поменять паспорт на новый, потом поставить в этот паспорт шенгенскую визу либо визу Польши, а после на этом основании уже поехать дальше». Во-первых, в тот момент по гуманитарным соображениям пускали всех. Во-вторых, я в панике, истощённый, с температурой и головной болью, с одной сумкой. В консульстве в Берлине мне говорят: «Всё, мы вам отказываем в консульских услугах, поскольку вы не состоите у нас на консульском учёте», – рассказывает Александр.
В итоге, по словам Кургановского, его отправили решать вопрос с посольством Узбекистана в Киеве, где он состоит на консульском учете. Александр говорит, что готов был ехать, но звонок в то диппредставительство его обескуражил.
«Меня спрашивают: «А где вы сейчас?» Я отвечаю: «В Германии». Спрашивают: «А почему вы в Германии?» Я говорю: «Потому что я беженец, я поехал в Польшу, и Польша пускала всех, в том числе граждан Узбекистана». А мне говорят: «Нет, молодой человек, вы нарушили закон Республики Узбекистан о визовом режиме, о пересечении границы, вы не имели права пересекать границу, вы должны были обратиться в консульство». Но консульства многих республик тогда вообще не работали, потому что война была в Киеве, все переехали во Львов. Далее от консула я узнаю, что я должен поехать в Узбекистан и там получать паспорт. Консул сказал мне: «Вас там ждёт маленький суд, и, возможно, какой-то маленький штраф». За что штраф? За то, что я спасал свою жизнь?» – возмущается собеседник.
В результате в консульстве Узбекистана в украинской столице помогать Александру тоже отказались.
Азаттык Азия попытался связаться с посольствами Узбекистана в Киеве и Берлине, чтобы получить комментарий по делу Александра Кургановского, но безуспешно. В течение двух дней телефоны диппредставительств были заняты.
Редакция также отправила запросы в посольства Узбекистана в Киеве и Берлине с просьбой прокомментировать ситуацию. Ответы пока не получены.
На этот случай обратила внимание глава базирующейся во Франции Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» Надежда Атаева. По ее мнению, он показал, какими незащищенными являются узбекистанцы за границей.
«Миссия дипломатов обязана оперативно реагировать на заявления граждан, оказавшихся в ситуации рисков, представляющих угрозу безопасности. В очередной раз Узбекистан показал, что не способен обеспечить эффективную защиту гражданина нашей страны, вопреки принципам Конституции Узбекистана», – говорит Атаева.
Она также уверена, что Александра ввели в заблуждение, заявив, что он незаконно пересекал европейские границы. По словам правозащитницы, выезд по гуманитарным причинам в условиях войны приравнивается к выдаче визы. В случае с Александром это была организованная эвакуация, говорит она.
«[Представители властей Узбекистана] проигнорировали тот факт, что Александр находился в феврале 2022 года в смертельной опасности в Мариуполе», – говорит правозащитница.
